Я дернулась, когда пальцами коснулась кожи и попыталась отдернуть руку, но Аран не позволил. Быстрым движением он обхватил мою ладонь и только сильнее прижал ее к своему виску.
— Я свободен, Тари. Теперь я свободен навсегда.
— Это грубо, мальчик мой! — послышалось недовольное со стороны правителя.
Он уже поднялся на ноги, опираясь о стену, и теперь выглядел лучше. Бледность сошла с его лица, губы порозовели. Только скулы мужчины были ярко-красными, по лицу стекали капли пота, а голос дрожал.
— Вы обещали мне свободу. В выборе собственного будущего и того, как я его проведу!
— Ты уже сделал когда-то выбор, — со вздохом произнес правитель.
— И заплатил за него сполна! Я сделал все, что мог!
— Я понимаю, но…
— Сары! Прекратите уже! — не выдержала и зло прорычала.
Я сумела вырвать руку из пальцев Мэхора и теперь спрятала ладони под мышками, предварительно скрестив руки на груди.
— Если вы не желаете посвящать меня в происходящее, то позвольте уйти! Тем более что наш мир вот-вот рухнет под гнетом чудовищного и явно сошедшего с ума существа, а вы только и можете, что перекидываться непонятными комментариями и пустыми взаимными упреками!
Я даже хмыкнула, неожиданно поняв, почему Аран вел себя довольно свободно с этим человеком. Секунду назад и я хотела послать его к Низшим и уйти.
— Думаю, этот разговор не для столь странного места, сари. — Из-за угла выглянул Мо.
Молодой человек улыбнулся мне открытой мальчишеской улыбкой, затем кивнул правителю и с обожанием уставился на Арана.
— Мо! — прорычал его шеф. — Ты! Ты давно уже тут?!
— Ну что вы, сар Мэхор! Я вот только что… — он тряхнул головой, указывая, откуда тут появился. — …пришел. И я все же предлагаю всем переместиться в более подходящее место. Негоже правителям Ассура в коридоре разговоры разговаривать.
Аран зарычал от досады и с силой сжал кулаки, а потом развернулся ко мне, склонился и, опустив одну руку на затылок, впился в мои губы своими. Действовал он столь яростно и быстро, что я лишь успела отметить одно его действие за другим, но вот отреагировать хоть сколько-нибудь просто не захотела. Мне уже было все равно, что происходит вокруг и как мы выглядим со стороны. Сейчас я даже не думала о том, что всего несколько дней назад он был женатым мужчиной, чужим, не моим. Что когда-то предал меня, использовал лишь для того, чтобы досадить брату.
— Ну хватит! — возмутился правитель Ассура. — Совести у вас нет! Аран!..
Но Мэхор даже не шелохнулся, продолжая яростно вжимать меня в свое тело, обняв второй рукой за талию, и только промычал что-то прямо в рот.
— Пожалуй, сар, нам пора… кхм… с вами… — закашлявшись от смущения, протянул Мо.
Кажется, правитель что-то ответил ему недовольное, но я уже не слышала его слов за шумом крови в ушах.
Когда Аран смог от меня оторваться, то, тяжело дыша, прошептал:
— В тот самый первый день, когда я увидел тебя там, на кухне в доме родителей… я…
— Нет, не надо… — взмолилась, не желая вспоминать, не желая знать…
— Надо, Тари… — Он осторожно погладил меня по голове, зарываясь пальцами в волосы на макушке и осторожно массируя. — Я напился, потому что подписал соглашение с Алемом. В тот момент я был зол, считал, что мое сердце уничтожено, а мое будущее лишено чувств… Алем… его семья сочла меня достойным преемником. Они предложили соединиться браком с его дочерью и войти в семью, чтобы в будущем стать претендентом на место правителя… Я согласился, но понимал, что это чистый расчет. А потом встретил тебя и в мою хмельную, наполненную болью и отчаянием голову пришла ужасная по своей сути идея — отомстить Ринару… Отомстить тому, по чьей вине я был вынужден продать себя….
Я слушала его сбивчивую речь и испытывала ужас. Пыталась понять, о чем он говорит, и осознать, что ждет меня дальше. Дернулась, желая отстраниться, но Мэхор не позволил. В секунду пространство вокруг нас вспыхнуло алым и мы оказались в огненном коконе. Жар нарастал, как и злость в голосе мужчины:
— Я поступил ужасно, кошмарно! Такому нет оправдания, хотя я и пытался оправдать сам себя, говоря, что Ринар поступил еще хуже… Но… я чудовищно обидел ту единственную, что смогла показать мне, что мир не так ужасен и жесток. Ту, что за несколько дней смогла вернуть моему сердцу свободу и вдохнула в меня жизнь.
Пока он говорил, я старалась вывернуться из его рук — молча, не издавая ни звука. Но Аран был опытным и, безусловно, более сильным, чем я. К тому же стена огня, окружавшая нас, пугала не меньше его слов. А потому я решила использовать единственное доступное мне средство. Вцепившись пальцами в пластины, украшавшие его куртку на груди, сосредоточила на них всю свою злость и пустила электрический импульс. Аран вскрикнул, озаренное огнем лицо искривила маска боли, но он не выпустил меня. Пламя вокруг нас затрещало, становясь сильнее, так и норовя заставить плавиться каменные стены.