— Что-то! — Я не удержалась и рассмеялась, так как сейчас Аран Мэхор очень напоминал Рина. — Это совсем рядом, так что устать не успеете! Идемте! Вам понравится!
Не знаю почему, но я лишь кивнула и с готовностью поднялась с места. Возможно, все дело было в том, что в доме невыносимо скучно, а возможно, меня подкупил сам Аран Мэхор.
В тот день он отвел меня на заросший тиной пруд, что располагался неподалеку, и показал утиное семейство с десятком очаровательных утят. Долго рассказывал о самом пруде, о том, сколько интересных вещей они с Рином отыскали на его дне, когда летом проводили время в родительском доме. Аран рассказывал так интересно, что я и не заметила, как за этими историями пролетел целый день.
В следующий раз он позвал меня в лес, показывал и рассказывал про местных животных, историю этих мест, о той ее части, конечно, что дошла до наших дней.
Каждый раз, когда я оставалась одна, Аран оставлял все свои дела и уделял какое- то время мне. Это не всегда были поездки или прогулки, чаще всего он занимал одно из кресел в библиотеке и рассказывал что-то о книге, что я в тот момент читала.
Так, день за днем, мы сближались, все больше времени проводя вместе. Я рассказывала ему о нашей с Рином жизни, а Аран — об их детстве. Но самым удивительным было то, как мы с ним, не сговариваясь, умудрились сохранить в тайне эту связь. К моменту возвращения четы Мэхоров и Ринара мы уже ничем не напоминали ту сплоченную общей тайной парочку, коей и являлись. Единственное, что изменилось, — Аран перестал посещать семейные ужины.
Постепенно наша странная связь превращалась во что-то совершенное иное. Теперь я не могла заснуть, если вечером перед входом в нашу с Рином комнату замечала в дальнем конце коридора блеск темных глаз. Аран словно провожал меня ко сну, иногда в темноте я могла рассмотреть, как его губы шевелятся, и была уверена, что в этот момент он шепчет: «Спокойной ночи, Тари».
Я улыбалась ему в ответ, также желая ему сладких снов. А потом падала в постель и не могла уснуть, ожидая возвращения своего «жениха».
— Сначала я просто наблюдал за тобой, — говорил Аран, продолжая крепко удерживать меня в своих объятиях, — наблюдал словно охотник за дикой уткой, опустившейся на гладь лесного озера. Изучал тебя, узнавал. Видел, как ты смотришь на него, как живешь им, как дышишь им… Низшие, как я ненавидел тебя в те минуты, как желал уничтожить и его, и тебя… Тебя даже больше — за то, кем ты была для него, как смотрела, как впитывала каждое его движение, каждый его жест… Ненавидел каждую каплю твоих чувств к нему…
Я дернулась, стараясь вывернуться из кольца его рук, но Аран лишь сильнее сжал объятия, рискуя сломать мои ребра. Его речь ускорилась, стала более страстной, дикой и сбивчивой. Он перескакивал с одной мысли на другую. А я хотела лишь одного — чтобы он замолчал.
— Спустя пару дней я уже знал, что и как сделать, где поставить сети, как касаться тебя, как переключать внимание с этого маленького ублюдка на себя, как заставить все твои мысли, все твои чувства, столь невинные и столь страстные, обратить ко мне. Я мечтал разбить тебя на его глазах как хрупкую статуэтку.
Я молчала, лишь сильнее напрягая мышцы и стараясь вывернуться. Но Аран будто знал, предвидел любое мое движение и пресекал его, вынуждая меня отступать, замирать, прислушиваться снова и снова.
— Я не понял, когда этот дикий водоворот ненависти и зависти закрутил меня, перевернув мои чувства с ног на голову, когда ненависть к Ринару превратилась просто в ревность, когда желание разрушить тебя, показав ему всю твою хрупкость, превратилось в желание отобрать, завладеть тобой навсегда. Присвоить тебя. Окружая тебя собой, своими стремлениями, желаниями, мечтами, я терял себя… в тебе…
— Аран, хватит, прекрати! — Я наконец нашла в себе силы, чтобы попытаться остановить его, заставить замолчать и не разрушать тот хрупкий мир, что возник между нами.
— Тшш… — Он чуть встряхнул меня и неожиданно толкнул спиной вперед, прижимая к стене, затем склонился ниже, заглядывая в мои глаза. — Я хотел разбить, разрушить тебя так, как уничтожили когда-то меня, хотел превратить тебя в такой же гниющий, полный ненависти и зависти труп, как и я. Считал, что все, к чему я прикоснусь, будет предано тлену, но ты… Твои искренние чувства… они… они дали жизнь чему-то глубоко внутри меня, чему-то такому, что я считал уже давно уничтоженным…
— Прекрати говорить все эти слова!.. Хватит!
— Нет, перед тем как… я должен сказать! Пусть ты меня больше никогда не захочешь видеть или слышать, я буду знать, что сказал… я… я планировал… я знал наперед, как сделать тебя своей и… да, я сделал и наслаждался победой, как сам думал… Наслаждался, пил как вино твою любовь, купался в твоем обожании… Видел, как твоя невинная, но при этом отчаянная влюбленность в Ринара трансформируется в любовь… ко мне… Я хотел остановиться… Просто сломать тебя, кинуть исковерканной куклой ему под ноги… слепой идиот… ведь я видел, как он относится к тебе, видел, с каким пренебрежением он кидает тебя мне в руки, словно подачку голодному псу…