— Интересно, они так и друг с другом собираются молчать всю дорогу? — с долей разочарованного безразличия сказала Сударева, как бы сама себе, — ну да ладно… отправьте в Москву сводку событий за прошедший час.
— Вас связать с Головным Советом Правления? — спросил у Сударевой её референт, сидящий рядом в лейтенантской форме.
— Да это не обязательно, они уже сами сейчас звонить начнут, — спокойно ответила она, — я рискую только неуместно вмешаться в процесс обсуждения.
— У них могут возникнуть дополнительные вопросы, — осторожно предупредил её референт.
— Да ничего у них не возникнет, они прекрасно понимают, что все приказы из Центра Управления игнорированы или вы, может, думаете, что это я им предложила турнир сорвать? Они сейчас заставят нас заблокировать системы спутниковой связи, у них более практичные методы.
— Елена Маратовна, — обратился к ней менеджер американской группы.
— Слушаю вас.
— Американские пилоты интересуются, куда направилась российская команда. Одна из них, ну вы понимаете, очень беспокоится за своего друга, Виктора Удочкина по кличке Хэлбокс.
— Может спровоцировать и их на побег, чтобы Фишеру тоже весело стало? — пошутила Сударева, немного рассмеявшись вместе с референтом.
— Что-то произошло? — заинтересовался менеджер.
— Скажите им, чтобы сидели на жопе ровно, без них сейчас проблем хватает! Хорошо хоть у них сновигаторы разряжены, а то ещё обвинят до кучи в международном подстрекании. Я не имею полномочий вам объяснять ситуацию, пока не получу соответствующих распоряжений сверху. Соврите сами что-нибудь или пусть попробуют дозвониться до «своих». Всё!
— Елена Маратовна, вас вызывает Офис Головного Правления по видеосвязи, — внезапно передал один из сотрудников командного центра.
— Всех, посторонних прошу покинуть помещение командования! — громко скомандовала она, встав со своего места, — и выведите сигнал на главный экран!
ГЛАВА VII. ОТВЕРГАЯ УСПЕХ
Бесспорно основным мотивом, которым был движим Андрэ Марсо во время принятия решения о немедленном старте на Конкордию, являлись чувства острой любви к своей невесте Бенедикт Лурье и неописуемого страха перед возможностью её потерять. Они уже несколько раз откладывали свою свадьбу и, в основном, конечно же из-за постоянных научных миссий Бенэ с их исследовательской лабораторией, где её мотивы в большинстве случаев были тесно связаны с самоотверженностью перед научными прорывами в области медицины, так как речь шла о создании сложных вакцин, над которыми тяжело было работать годами, меняя постоянных сотрудников, которых пришлось бы ещё где-то искать, а зачастую вообще можно было только переманить из других корпораций, что в принципе портило авторитет руководителей и уже сложенного годами коллектива.
С первых секунд после того, как он покинул станцию, отдалившись от скопления людей, и остался один на один со своими мыслями, чувствами и переживаниями, у него перед глазами возникла картина не столь давних событий, когда он подарил ей кольцо и сделал предложение. Это произошло весной в романтическом местечке под названием «La Reserve Rimbaud» («Ля Ризэрвю Рамбу») в Монпелье, городе на юге Франции, расположенном в десяти километрах от побережья Средиземного моря, среди расцветающих каштанов и сакуры под романтическую мелодию песни Шарля Азнавура, доносящуюся по лёгкому благоухающему воздуху, наполненному ароматом цветения, жизни и любви.
Теперь же он никак не мог избавиться от чувства внутренней постоянной агрессии к факту собственного осознания всего предстоящего перед ним протяжённого и сложного пути. В его голове сразу раскладывались математические матрицы, отражающие всю структуру возникшего перед ним испытания с различными деталями, которые приходилось также подвергать анализу, обдумывать, делать выводы и возвращаться к ним ещё раз. Так, например, необходимо было сохранить в запасе не меньше половины бака форсажной смеси, из расчёта на то, что на протяжении предстоящего маршрута по шельфовому леднику неизбежно возникнет необходимость многочисленных прыжков через разломы. Также Андрэ сразу разделил всю дистанцию до Конкордии на этапы, из которых можно было оптимально выделить практически беспрепятственный путь по Восточной Равнине, который в свою очередь, исходя из скоростных возможностей преодоления, необходимо было пройти как можно быстрее, используя тот же форсаж. Это максимально сократило бы общее время прохождения, которое было основной прерогативой в его миссии, а также могло компенсировать в последствии существующую опасность многочисленных задержек на шельфовом леднике, из-за отсутствия маршрутных карт.