– Постойте! – крикнула Джессика и, приподняв подол шикарного свадебного платья, пошла в сторону уходящего Фокса.
Проклиная себя, Джеймс ускорил шаг и вскоре оказался на улице.
– Постойте, сэр, – Маккартни тоже выскочила из церкви и бежала вслед за Джеймсом. – Прошу, постойте.
Джеймс не останавливался, тогда Джессика, что было сил, ускорила шаг и, догнав беглеца, схватила его за рукав рубашки.
– Простите, – девушка повернула мужчину к себе.
– Да, – дрожащим голосом произнёс Джеймс.
– Вы вошли в церковь, а потом так поспешно покинули её, почему? – поинтересовалась девушка.
– Я думал, здесь венчается внучка моего друга, но видимо, я перепутал адрес, – соврал Джеймс.
– Как ваше имя? – вдруг спросила Джессика.
– Что? – улыбнулся Джеймс.
– Как ваше имя? – повторила вопрос Маккартни.
– Эрин, – ответил Джеймс.
– Покажите документы, – нагло потребовала Джессика.
– Вот, – Джеймс вынул из кармана паспорт. Он смотрел на Джессику, она совсем не изменилась, как же он хотел обнять её. Ему хотелось плакать и смеяться одновременно.
– Эрин Маккензи, – прочла Маккартни, открыв документ. – Простите, пожалуйста, – смущенно улыбнулась девушка и протянула мужчине паспорт. – Я схожу с ума. Похоже, я перепутала вас кое с кем. Понимаете, что – то странное происходит, я вас никогда не видела, но мне кажется, что знаю я вас всю жизнь. Бред.
– Всё хорошо, – произнёс Джеймс. Он потянулся к Джессике и убрал с её нежного лица прядь густых волос цвета шоколада. Глаза Джеймса наполнились слезами, но из – за темных очков, этого не было видно.
Джессика закрыла глаза. Прикосновение мужчины было таким тёплым, словно ветер и нежным, таким знакомым, будто из детства…
– Джессика!
Услышав голос Энтони, Маккартни резко открыла глаза, а Джеймс убрал свою руку.
– Джессика, дорогая, – Тони подошёл к девушке и посмотрел на Джеймса. – Что случилось? – парень перевёл взгляд на Джессику. – Идём.
Джессика посмотрела в сторону церкви. Недоумевающие, гости вышли на улицу.
– Да, идём, – Джессика посмотрела на Джеймса. – Простите, мистер Маккензи. Всего доброго.
– Счастья вам, Джессика, – прошептал Фокс.
– Спасибо, – Джессика услышала его.
– Всё, идём, – Энтони обнял девушку. – Что с тобой такое?
Они начали отдаляться. Джессика обернулась и ещё раз посмотрела на Джеймса. Фокс провожал её взглядом, пока она не скрылась под сводами церкви.
Джеймс посмотрел в безоблачное небо, полной грудью вдохнул горячий воздух, тем самым подавив ком подступивший к горлу, с грустью улыбнулся, положил руки в карманы брюк и побрёл по дорожке. На душе было и тяжело и легко. Мужчине хотелось побыстрее оказаться дома, увидеть Мэри и рассказать ей всю свою историю, рассказать, как он поступил, и услышать такое родное: «Джеймс, я тобой горжусь».
Джеймс Фокс устало переступил порог такого уютного и родного коттеджа на самой окраине Нью–Росса.
– Мэри, дорогая, я дома, – громко произнёс Джеймс, войдя в прихожую. – Мэри, – затем мужчина направился в гостиную. – Вот ты где, – улыбнулся Фокс, увидев женщину в кресле – качалке перед телевизором. Она сидела спиной к выходу. – Вот я и вернулся, – Джеймс присел на диван. – Наверное, хочешь спросить, почему я один? Мэри, я так хочу рассказать тебе обо всём, но сначала, я хочу поблагодарить тебя за всё то, что ты сделала для меня. Спасибо, дорогая, спасибо, что ты есть.
Фокс посмотрел на кресло. Женщина молчала.
– Мэри, – Джеймс подошёл ближе и посмотрел на лицо женщины. Её глаза были открыты, зрачки замерли, взгляд остановился на одной точке. – О, Боже, Мэри, – Джеймс схватил женщину за ледяную руку. – Боже, Мэри, нет, – зарыдав, Фокс опустился перед умершей Мэри на колени. – Нет! Почему ты оставила меня, – Джеймс целовал холодную руку женщины.
– Не надо, Джеймс.
Фокс вздрогнул, услышав мужской голос. Джеймс поднял голову, около дивана стоял Приверженец Времени.
– Люди говорят не надо оплакивать души близких, это мешает им уйти, – продолжил Альберт. – Знаешь, в этом они совершенно правы. Её душа свободна, а главное счастлива. Она отправляется к тому, кого безумно любила всю жизнь. Мэтт ждёт её.
Не обронив ни слова, Джеймс вытер слёзы, поднялся с колен и опустил Мэри веки, затем он ещё раз поцеловал её руку.
– Я столько не успел ей сказать, – Джеймс посмотрел на Приверженца.
– Если сердце Мэри перестало биться, это не значит, что она исчезла навсегда. Её душа будет жить вечно, и она тебя слышит, – улыбнулся Холлидей. – Кстати, Мэри просила передать, что гордится тобой, Джеймс.