С другой — была конкретная опаска превратится в таких же арварцев. Как в фильме «Убить дракона» и во многих сказках, былинах и преданиях у самых разных народов, где герой занимает место сраженного монстра. Нет, мы точно христианскими ангелами во плоти не были и не несли покаяние через слово божье… Хотя, крестоносцы над этим тоже не заморачивались и в святых землях во время своих крестоносных походах фестивалили так, что волосы дыбом вставали. Но Иван, по крайней мере из того, что я видел, давал освобожденным рабам право выбора в соответствии с правилами Содружества. Мы готовы нанять тебя на корабль с урезанным контрактом, в отличии от постоянных членов экипажа. Отработаешь полгодика. Не сдохнешь за это время — тогда и рассмотрим вопрос о твоем повышении. Либо выкупайся. Вот тариф. Извольте ознакомиться. Со мной, собственно, он поступил по такой же схеме. Как только увидел полезность — попытался привязать к себе долговыми обязательствовами и грамотными проездом по ушам на тему патриотизма. Не учел одного. Наш заместитель командира части по борьбе с личным составом в войсках, явно чей-то сыночек, племянничек и так далее, своими косноязычными и неграмотными речами полностью лишил меня веры в патриотизм. Бывает такое. Слова говорит, вроде, правильные… Но ты им не веришь ни на йоту. Хотя, сейчас анализируя эти речи, может он всё правильно говорил? Только под диктовку ЦРУ и Ми-6. Недаром в ППД на джипе «Лексус» приезжал, товарисч (это не опечатка, это признак неуважения к таким, как он) полковник.
И тут тоже палка о двух концах. Со стороны граждан Аратана. Одно дело использовать рабские ошейники, чтобы полностью подчинить себе человека и превратить его в раба. Совсем другими красками заиграет аналогичная ситуация при захвате заложников какой-нибудь террористической организацией. Приданный спецподразделению псион промоет мозги либо террористу, либо заложнику, запустят начиненную взрывчаткой «отмычку» в скопление террористов, взрыв, штурм. Ну а по головизору покажут небольшой репортаж с бравыми парнями в броне и текстовкой что в очередной раз устранили и так далее. По итогу — насилие над личностью абсолютно аналогичное. Реакция разная.
И все равно мы по таком пути идти не хотели. Претило нам что-то. Семьдесят лет нам твердили что СССР искоренил рабство. Любое. И в первую очередь крепостничество. И это было так! Вовке говорили про это учителя в школе. Я, как представитель поколения «девяносто плюс», получал эти знания от своих родителей. Меня сразу воспитывали в эдаком свободолюбивом обществе. И поэтому я особо не рефлексировал, когда работал арварцев. Как до этого не испытывал особых терзаний, когда ставил у стены тварь, у которого обнаруживался зиндан на участке. А уж если зиндан был с наполнением… Командир был согласен с моим мировоззрением, ну, или я с его и прокурорские машины очень часто не успевали до нашего ПВД, чтобы забрать подозреваемых. Ну а на нет, как говорится, и суда нет.
— Кстати, обрати внимание. — подал голос Вовка закрепляя ошейник на шее первого арварца — Цвет кожи. Ну и некоторые антропологические особенности.
— Цвет? — не понял я — Негры все, как по ему мнению, одинаковые.
— Нифига… — деловито ответил Вовка, закрепляя ошейник на последнем пленнике — Цвет кожи отличается. Чем темнее — тем родовитее. Обрати внимание — у этих двух цвет кожи почти такой, как у мулата. Бабушки-дедушки кровь попортили. Мда…
— Для арварцев это так принципиально? — не понял я — В базе Содружества об этом не было ни слова.
— Толерантные стали все за последние двести лет. — пробурчал Вовка — Но арварские аристократические дома хрен это пропустят. Короче, чем чернее кожа представителя империи Арвар — тем он ближе к трону по сословию. Судя по угольку этого кренделя — мы сцапали не менее принца крови.
— Да ладно! — испугался я — Гонишь. Медкапсулы любой цвет кожи сделают.
— Так и есть. — подтвердил Володя — Попытаешься в Арваре легализоваться — мигом вычислят. Первый заход в медкапсулу — и всё.
— Слушай, мне совсем не интересно, чтобы за мной вся Империя гонялась. — подумав, выдал я — Давай мы потихоньку принца тут удавим. Глушилка опять же. Никто и не узнает.