После стремительного разгона корабль ушел в гипер, и капитан послал мне вызов на общей встрече в кают-компании. Немного знакомый с местными обычаями, я предупредил родителей и принялся таскать из рюкзака гостинцы. По прошлым посещениям этого мира и просвещений Лены, я понял, что после обычного знакомства с экипажем происходит эдакая… Можно назвать «впиской». Абордажника могут повалять на матах при двойной силе тяжести. Технику вручить заранее неремонтоспособную деталь с требованием ее починить. Аналог нашего принести ведро компрессии.
Но это при нанимательстве. В случае с гостями действуют другие правила. Когда корабль отправился в гиперпространство и есть свободная минутка, экипаж и гости собираются вместе в одном помещении, в девяносто девяти процентов это будет кают-компания, и просто общаются, присматриваясь друг-к-другу. Экипаж пытается распознать в пассажирах «засланных казачков» пиратов. Пассажиры же пытаются рассмотреть тех же самых пиратов, которым сами сунулись в пасть. Фронтир.
При этом от гостей корабля считается хорошим тоном принести на общий стол что-то от себя. Всё равно что и всё равно сколько. Хоть консервы из пайка ИРП. Тут не важно ни качество, ни количество. Просто уважение. Да и то, эта традиция стала стремительно умирать лет триста назад и теперь, в стремительно меняющемся мире, сошла, практически, на нет. Надеюсь, угадаю.
— Однако! — только и смог произнести Флинт, отступая в сторону глядя на нашу колонну, загруженную аж до макушек.
— Радостно видеть тех, кто еще уважает древние традиции. — потер руками Майк.
По причине отсутствия на корабле такой обыденной вещи как микроволновка, пищевой синтезатор же есть, проставляться пришлось холодными закусками. Зато тут я заранее расстарался, набрав на Земле десятки наименований салатов, вырезок, нарезок, сыров, копчений, солений и прочая, и прочая. Некоторое опасение вызывал традиционный русский холодец. Его и русские-то не все переносят. Но, как показали дальнейшие события, не понравилось только Гаю, пилоту. Остальные натурпродукт, да еще с хреном, трескали так, что за ушами трещало. В итоге выглядел стол «дорого-богато».
Апофеозом были две пятилитровые кегли с грузинским молодым домашним вином, встреченные дружным воплем экипажа и недовольными выражениями лиц кэпа и старпома. В принципе, во время выхода в рейд на кораблях действует «сухой закон». По флотским нормативам. Те идиоты, что не придерживались этого правила, давно уже несутся сквозь пустоту в виде замороженных тушек. С другой стороны — во Фронтире на частных кораблях может творится полная дичь. Во всяком случае абордажников под какой-то дурью лично встречал еще когда с Иваном путешествовал. Но Флинт был не из таких. Сразу видать — вояка, у которого Устав вбит в подкорку головного мозга. Пришлось первый бокал, пардон, быстроразлагающийся целлюлозный стаканчик, дать ему для дегустации.
Почмокав губами, бравый кэп закатил глаза и обратился к своей помощнице:
— Мия, может вы попробуете? Я не чувствую явного алкоголя. Сок ягод?
— Ага. — подтвердил я, протягивая стаканчик Мие. Остальная команда замерла в ожидании.
— Это точно не спирт. — закатила глаза Мия — Алкалоиды присутствуют, но не представляют опасности.
Застолье с представлениями продолжалось аж до двенадцати ночи по корабельному времени. Легенда у нас была железная, за это я не боялся. И отсутствие нейросетей у родителей. И их потрепанный годами вид. И незнание местных реалий экипаж съел за милую душу. Обычное дело для дальнего Фронтира, где мы сейчас и находились. Гипнограмму языка им загрузили в первый день пребывания на Уле, так что проблем с коммуникаций не возникло. А уж когда поддатый батя начал втирать пилоту как он выводил из воды сазана, размером с лодку, а пилот, в ответку, как он выводил магистральный транспортник сверхтяжелого класса из захудалого дока… Только поржал. Так и вспомнился анекдот про рыбака со связанными сзади руками: «Вот такие глаза были у этого сома»…
Окончание вечера вышло немного смазанным, все-таки домашнее вино оказалось довольно коварным. Проснулся, в итоге, в своей каюте. Что уже неплохо. Зато под давлением женского тела. И это тело было приятным, мягким, теплым, с ярко выраженными первичными половыми признаками и щекотными волосами. Которое разместилось на мне с уверенностью собственницы… Не дождавшись меня в свое медсекции, Лизи взяла меня на абордаж в моей каюте.