Мэриэтель полулежала в пилотском ложементе, подкидывая телекинезом стальной шарик для тренировок пси-способностей. Как же ее, молоденькую девицу шестидесяти лет всё задолбало! Сначала это обучение в школе псионов. Потом обучение в академии Военно-Космических Сил. И как итог – практика на этом долбанном курьере. Облети системы, собери данные с зондов, сдай на базу и вали в порт приписки. И самое главное – без реального налета часов никто тебе крылышки пилота не выдаст и на должность пилота не поставит. Не принято у нас так.
То ли дело у короткоживущих – базы изучил, в тренажере повисел, практика – взлет-посадка и пшел в космос, пилот. Она вообще иногда завидовала людям. В восемнадцать лет уже можно было устанавливать нейросеть! Плевать, что у них дефицит с этими изделиями, но сам факт! В шестьдесят – ты уже специалист с огромным опытом, которого на любом производстве с руками оторвут. А тут, шестьдесят – и ты всего лишь пилот-стажер. Правда, и живут люди гораздо меньше нас, избранных. Да и вообще. Отвратительные голые обезьяны. То ли дело мы! Потомки богов!
От прилива патриотизма шарик подпрыгнул особо высоко и впечатался в низкий подволок, что вернуло девушку к мрачным мыслям. Корабль этот… Каракатица какая-то. Скоростной разведчик проекта «Пегас» третьего поколения. От корпуса стандартного фрегата отпилили корму и вставили туда корму от эсминца. Еще и все свободное пространство заставили топливными баками, накопителями энергии и аппаратурой разведки и маскировки. Даже щита нормального нет, только противометеоритный, не говоря уже о вооружении. Две очень слабенькие турели в верхней и нижней полусферах, которые только что каменюку побольше могут испугать. Считается, что главное оружие этой птички – незаметность и скорость. Да, разгоняется этот уродец более, чем резво. На трех движках от эсминца-то. И контур гипердвигателя заряжает быстрее любого другого межсистемника. Но какой ценой!
Из-за многочисленного оборудования жилая зона сведена до минимума. Экипаж из двух разумных вынужден ютится в одной каюте, меняясь на вахты. Такие элементарные вещи как ионный душ и пищевой синтезатор отсутствуют. Во время задания экипаж питается сухими пайками. Спасибо, что хоть утилизатор оставили. А то пришлось бы гадить за борт. Автономность этого чуда – пятьдесят стандартных суток. А потом усё. Либо еда кончится. Либо вода. Либо топливо для разгона и тогда лучше самому прострелить себе голову, чем загибаться без воды и пищи. Ну и вишенкой на торте – это угребище для полетов в атмосферной планете не предназначено и спасательных капсул на ней нет. Даже аварийным маяком это дитя сумрачного аграфского гения не оборудовано. Ибо секретность.
И все это можно было бы перетерпеть, если бы ей достался пилот-инструктор первого крыла, красавчик Хераниэль. Девчонки со старших курсов про него такое рассказывали… А еще больше умалчивали, при этом показывая руками, как будто меряли плоды дерева бао в длину и объеме. Неизвестно почему, но от этих жестов и рассказов внизу живота молоденькой Мэриэтель становилось горячо, на щеки выступал румянец, голос становился чуть хриплым, а ноги – ватными. И девушке было очень хорошо. Настолько, что только закушенная губа позволяла сдержать стон. А стальная сила воли опускала собственную руку, упрямо ползущую к груди.
Но ей довелось проходить практику во втором крыле. Под командованием старикашки Муранига. Его точный возраст знал только отдел кадров, но по курсантским легендам, мамонту было не менее пятисот лет. В усредненном варианте. Некоторые легенды приписывали ему участие в войне с архами. Глядя в глаза старика на молодом лице, Мэриэтель поняла точно – это не Хераниэль.
Пилот-инструктор проявил к ней интерес исключительно в профессиональном плане, гоняя бедную девушку по теории и тут же заставляя применять эту теорию на практике. Так она поняла, что не все теоретические знания применимы в космосе. В то же время, свод этих правил написан кровью, и игнорировать его никак нельзя. Что продемонстрировал Мураниг, разогнав корабль до половины номинальной скорости, маневровыми развернул его на сто восемьдесят градусов, отключил систему стабильной гравитации и врубил разгонные.
Если бы Мэриэтель не была в ложементе, который частично компенсировал воздействие гравитации, ее бы размазало по переборке в виде кляксы. В то же время Мураниг спокойно стоял у этой самой переборки, только дышал очень часто. Дав девушке насладится непередаваемым спектром ощущений и, как только ее глаза закрылись, и голова откинулась на бок – включил антигравы и подал порцию кислорода в ложемент. Вот так и происходила практика Мэриэтель. В конце ей даже начал нравится их корабль. Пусть с виду неказистый. Пусть не такой удобный, как межсистемные лайнеры. Пусть не такой грозный, как линкор. Зато летает быстро. И незаметен!
Как оказалось, не для всех…
Шарик от ладони Мэриэтель взмыл ввысь и тут же спокойное освещение рубки сменилось на тревожно-красный.
- Доклад! – пилот мигом включилась в работу – Активное сканирование.
- Второй двигатель уничтожен, первый двигатель – повреждение двадцать три процента. – доложил искин корабля – Целей не обнаружено.
- Что случилось? – в и так тесную рубку ввалился Муранинг, пытаясь на ходу упаковать себя в скафандр.
- Первая башня ПКО уничтожена. Вторая башня ПКО уничтожена. Входящий сигнал. – доложил искин.
- Принять. – тут же отозвался Муранинг.
Перед глазами Мэриэтель развернулась голопанель, вся в росчерках помех. Абонент не пожелал показывать свое лицо.
- Заглушить двигатели. Реакторы в холостой режим. Энергию из накопителей скинуть. Подсветить стыковочный шлюз. – потребовал агрессор.
- Исполняю. – ответил Муранинг.
- Ждите досмотровой партии. Любая агрессия с вашей стороны будет расцениваться, как нападение. – посоветовали с экрана, после чего связь отрубилась. Вместо этого камеры начали транслировать как из рядом крутящегося довольно плотного астероидного поля всплыл бот необычной конструкции и направился к их кораблю.
- Муранинг! – воскликнула Мэриэтель – Как вы так можете!
- Могу что? – уточнил пилот-инструктор.
- Ну… Сдаваться… – пробормотала девушка.
- Ох уж эта мне молодежь… – пробормотал Муранинг – Максималисты… Все меряете по максимуму. Нет у вас золотой середины. Что, по-твоему, мы сейчас должны сделать?
- Ну… – запнулась Мэриэтель и неуверенно посмотрела на учителя – Сопротивлятся?
- Как? – ответил вопросом Муранинг – Они выбили нам двигатели, две турели, а наши сенсоры их даже не засекли. Как ты им собираешься сопротивлятся?
- Ну… – наморщила лоб молодая шестидесятилетняя эльфийская девушка и воскликнула: – Я знаю!
Прежде чем опытный пилот успел ее остановить, она метнулась к панели, откинула предохранительную скобу и впечатала свою пятерню в большую красную кнопку, окруженную желтыми и черными линиями. Кнопка вспыхнула, вслед за этим раздался хлопок и довольно тесную рубку заволокло дымом, заставив экипаж вывалится в коротенький коридор.
- Ну… Кха… Спасибо… Кха… Что… Кха… Сделала… КХА! – согнулся в кашле Муранинг.
- Я же… Кха… По инструкции… Кха… При попытке захвата… Кха… Искин корабля надо уничтожить. – корчилась рядом Мэриэтель.
- Это... Кха! Крайний случай! Ты! Тупая бездарь! Я тебя лично…
Что лично, инструктор не успел уточнить. Появившиеся в шлюзовой камере абордажные дроиды сходу отработали по ушастым станерами.
Плененные аграфы были перемещены на Землю, из-за недоступности «Тора», где с них сняли ментограммы и оставили отдыхать в медкапсулах. Я даже расщедрился на подкручивание организма старичку. А то у него органы в раздрай уже пошли. Медкапсулы девятнадцатого поколения приняли аграфов как родных, даже настраивать не пришлось. Ну а я стал ожидать выхода «Тора» из гипера. Поделится результатом обработки ментограммы с Императором мы всегда успеем, сначала надо самим разобраться. Да и меня на «Тор» спустя денек дернули. Ничего не могут сделать без папки!