— Вы еще не обращались в Федерацию? [12]
— Пока нет.
— Свяжитесь с ними завтра. Они могут проконсультировать вас по любому вопросу и, если потребуется…
— Пришлют своего юриста?
— Если до этого дойдет, то да.
Джанет поднялась и заплетающимся шагом направилась к серванту за очередной порцией джина.
— Вы уверены, что вам сейчас это необходимо? — спросил Бэнкс.
Она плеснула себе в стакан и вернулась на место:
— Скажите, сэр, что еще мне предстоит сделать? Стоит ли мне побывать у жены Денниса и его детей? Попытаться объяснить им, как все произошло и почему я в этом виновата? Или, может, просто разнести вдребезги свою квартиру, выйти в город и затеять потасовку в каком-нибудь пабе, где меня не знают? Настроение у меня соответствующее. Но я не думаю, что мне необходимо именно это.
Бэнкс понял, что она хочет сказать. Он и сам испытывал подобное чувство, причем не однажды, и даже дошел до точки, когда его подмывало выйти в город и затеять драку. К чему лицемерить, утверждая, будто бесполезно искать забвения на дне бутылки, если он сам прибегал к этому средству? Первый раз это случилось давно, еще в Лондоне, перед самым переводом в Иствейл. Второй — больше года назад, после того как от него ушла Сандра.
И неправда, что алкоголь горю не помощник. Он весьма хорош как временное облегчение; тем более что бутылку заменить-то и нечем, разве что героином, к которому Бэнкс никогда не прикасался. Так что не исключено, что Джанет Тейлор права, можно и выпить, если джин облегчает боль, помогает забыться. Похмелье будет тяжелым, но оно наступит только завтра.
— Вы правы. А я, пожалуй, пойду.
Поддавшись сиюминутному порыву, Бэнкс наклонился и поцеловал Джанет в макушку. Ее волосы пахли горелым пластиком и резиной.
Дженни Фуллер сидела в своем домашнем кабинете, где в компьютере хранились все файлы и записи, связанные с расследованиями, в которых она принимала участие: в Миллгарте подходящего для нее офиса пока не нашлось. Окна кабинета выходили на Зеленую аллею, узкую полоску деревьев, насаженных между ее улицей и жилым районом Ист-Сайд. Через темные кроны деревьев были видны светящиеся окна домов.
Нынешняя совместная работа с Бэнксом невольно заставила Дженни вспомнить подробности их отношений. Однажды она уже пыталась соблазнить его, думала она со смущением, но он вежливо воспротивился, дав ей понять, что счастлив в браке. Но ее все еще тянуло к нему. В счастливом браке он больше не состоял, однако теперь у него была «герлфренд», так Дженни называла Энни Кэббот, которую никогда не видела. Дженни провела долгое время за границей и даже не знала о том, что Бэнкс и Сандра расстались. Будь она в то время здесь… да, все могло бы обернуться иначе. Не исключено, конечно, что она ухнула бы с головой в омут путаных изматывающих отношений без надежды на перспективу. И все же, все же!..
Одна из причин столь продолжительного отсутствия, как она в конце концов призналась себе, вернувшись из Калифорнии, как раз в том и состояла, чтобы сбежать подальше от Бэнкса, от опасной близости к нему, причинявшей ей такие муки; она тряслась от страха, что не выдержит необходимости изображать полное безразличие и холодность, вопреки тому что она в действительности чувствовала. И вот сейчас они снова работают вместе.
Тяжело вздохнув, Дженни заставила себя углубиться в работу.
Основная трудность заключалась в почти полном отсутствии информации от судмедэкспертов, работающих на месте совершения преступления. Без их донесения невозможно провести достоверный анализ — первоначальный обзор, позволяющий получить своего рода «следственный компас», который поможет полиции выбрать направления поиска, а ей — что гораздо сложнее — создать предполагаемый образ преступника. Имей она нужные данные, она могла бы уже начать работу по изучению жертв. Она надеялась, что ее выводы помогут ей выявить противников виктимологии [13]в специальной группе, созданной для расследования — а таких, по ее предположению, было немало, — и представить эффективные доказательства своей правоты и профессионализма.
Англия, по мнению Дженни, находилась еще в периоде Средневековья по части практического использования консультантов-психологов и профайлеров — специалистов в области криминального профилирования, в особенности в сравнении с Соединенными Штатами. Отчасти причиной такого положения было то, что ФБР является общенациональной силовой структурой, обладающей необходимыми ресурсами для разработки программ для всей страны, а в Англии насчитывается пятьдесят, а то и больше, отдельных полицейских подразделений, работающих независимо друг от друга. К тому же профайлеры в США — это прошедшие специальное обучение полицейские, а потому у них не возникает проблем с зачислением в штат. В Британии же профайлеры — обычные психологи или психиатры, и поэтому полиция, да и вся правоохранительная система, относится к ним с недоверием. Дженни знала, что консультант-психолог счел бы за удачу возможность появиться на трибуне для свидетелей в британском суде, не говоря уже о том, чтобы выступить в роли свидетеля-эксперта, а в Соединенных Штатах это обычное дело. Даже если британским профайлерам случается оказаться за свидетельской трибуной, то их показания воспринимаются судом и присяжными недоверчиво и с подозрением, тем более что противная сторона тут же выставляет своего психолога с противоположной теорией.
Натуральное Средневековье!
Когда Дженни пришла к такому выводу, она поняла, что большинство полицейских, с которыми она работала, считали ее чем-то вроде ясновидящей, а привлекали к работе только потому, что для них это было легче, чем не привлекать. Но она сопротивлялась. Понимая, что профилирование все еще считается скорее искусством, чем наукой, и что профиль может иногда, в лучшем случае, описать особенности убийцы, она все же верила, что ее разработки помогут сузить область поиска и сделать расследование более целенаправленным.
Рассматривание фотографий на экране монитора не давало Дженни нужных ощущений, поэтому она снова разложила напечатанные фото на письменном столе, хотя уже изучила их все самым подробным образом: Келли Мэттьюс, Саманта Фостер, Лиан Рей, Мелисса Хоррокс и Кимберли Майерс — все привлекательные девушки-блондинки в возрасте от пятнадцати до восемнадцати лет.
Дженни пришлось проанализировать множество допущений, главное из которых заключалось в том, что все пять девушек были похищены одним и тем же человеком или одними и теми же людьми. Она еще раньше сообщила Бэнксу и его команде, что, даже располагая такой скудной информацией, легко может доказать, что между пропавшими девушками не существовало никаких личных связей.
Молодые девушки пропадали обычно тогда, поначалу утверждала Дженни, когда находились в конфликте с родителями, и по этой причине убегали из дома. Но Бэнкс убедил ее, что собранные данные и дотошные расспросы друзей, членов семей, учителей, соседей и знакомых показывают: все эти девушки — кроме, может быть, Лиан Рей — жили в нормальных, крепких семьях и, за исключением обычных размолвок по поводу бойфрендов, одежды, слишком громкой музыки, ничего необычного или значительного в семьях этих девушек во время, предшествующее их исчезновению, не происходило. Эти дела, особо подчеркнул Бэнкс, не имеют ничего общего с банальными побегами подростков, принявшими в последние десятилетия масштабы настоящей эпидемии. И не забудьте, сказал он, что школьные рюкзачки пропавших найдены недалеко от тех мест, где девочек видели в последний раз. Короче говоря, если вспомнить вяло проведенное и бесславно закончившееся расследование дела Йоркширского Потрошителя, которое все еще висит на шее местной полиции, Западный Йоркшир вообще не имел никаких шансов.
Число пропавших достигло четырех, затем увеличилось до пяти, но их следов так и не было обнаружено, правда, для поисков использовались обычные информационные средства: группы поддержки молодежи, Национальная горячая линия сообщения о пропавших, обращение ко всем возможным свидетелям в телепрограмме «Краймуотч», расклейка постеров с фотографиями девушек, призывы и обращения в СМИ, усиленная работа полицейских на местах.
12
Федерация полиции Англии и Уэльса — организация, выполняющая роль полицейского профсоюза.