Придя к такой мысли, знахарке вдруг ужасно захотелось узнать о тотеме Хистории, ведь ничто не выдает его. Когда многие-многие другие до неё проходили ритуал обращения, то с ними было всё ясно, в первые же секунды после превращения в незаконченную фазу у них появлялись признаки и черты, определяющие их к разным классам. Именно поэтому, не видя на гостье ни одной характерной черты, женщина решила спросить:
— Так кто же тебя выбрал, дитя?
Хистория немного поморгала, прислушиваясь к внутреннему голосу, а затем неожиданно выпалила:
— Он сказал, что у него есть множество имен, но передо мной он представился Амароком, богом-духом-демоном, как мне будет угодно.
Мудрая женщина удивилась, когда услышала, как это имя слетело с потрескавшихся губ девочки, но ещё больше её удивило само вмешательство Амарока. Этот бог вовсе не один из тех, кто вмешивается в жизни людей, даже если они люди наполовину — знахарке ни разу в жизни не говорили, что духи такого уровня, когда-нибудь решались связывать свои жизни, пусть и призрачные, с людьми, ведь это означает полную привязанность к носителю и подчинение ему. Она вспоминала все рукописи, все истории и предания, которые изучала в молодости, чтобы разобраться, почему вдруг такой одарённой малышке достался такой сильный тотем. Но затем её вдруг осенило: Хистория ведь, действительно, одарённая, у неё самая большая связь с духами, не значит ли это, что Амарок мог выбрать её из-за силы, что увидел в её сущности? Или же он, чувствуя смещение равновесия, решил вмешаться в жизни?
— Скажи, он что-нибудь просил взамен? — серьёзно проговорила она.
— Нет, бабушка, — ответила Хистория, но в её голосе твердо было слышно упущенное «но».
«Говорить ли ей? Поведать ли ей всю правду?» — мучилась догадками обратившаяся.
«Не смей открывать ей наш уговор», — подсказывал внутренний голос.
Хоть Хистория и привыкла не слушаться внутреннего голоса, теперь, после открытия правды, она не могла его игнорировать. Это не её сомневающееся сознание разговаривает с ней, это Амарок подсказывает ей правильные решения. Но разве не он сказал ей, что всё будет зависеть лишь от её собственного выбора?
Девушка пыталась разобраться, почему волк запретил рассказывать о тонкостях их уговора с человеческой особью, но ничего не смогла понять, кроме как тонкой грани между знахаркой и Советом. Если кто-нибудь из Совета узнает о настоящем облике её тотема и об его истинных намерениях, навряд ли кто-то поверит, что этот демон умеет заглядывать в несколько параллельных миров одновременно, чтобы узнать о приближающихся трагедиях и катастрофах. А именно это и есть одна из причин, подтолкнувших Хисторию закончить и без того давно заключённый контракт. Девочка почувствовала, как тепло и уверенность от принятого ею решения расползлось по всему телу, и мигом, чтобы старушка не заметила заминки в разговоре, выпалила:
— Скажем так, мы с ним сошлись в наших идеалах.
Знахарка снисходительно улыбнулась, но не стала упрашивать Хисторию раскрыть всё остальное, прекрасно понимая, что у каждого должны быть свои собственные тайны. Она взяла в ладони копну своих волос и что-то начала проговаривать, затем вытянула из них одну серебристую ниточку, мягкую и эластичную на вид, и положила в ладонь девочке. «Пусть это будет тебе моим благословением», — проговорила женщина, а когда убрала свою руку от руки девочки, то у последней в ладони оказался маленький кристалл на длинной серебристой ниточке. Девчонка радостно улыбнулась и перекинула себе через голову украшение, а кристаллик упал ей на грудь и засверкал огранёнными зелено-голубым свечением.
Накинув на себя шубу и вновь укутавшись в шарф, Хистория покинула уютный шалаш женщины и вышла навстречу к сонной природе, нескольким друзьям и тем, кто её не любил. Снег уже давно превратился в вальс белоснежных хлопьев. Появление Хистории не вызвало бурных обсуждений, какие были после превращения близняшек, при её выходе, наоборот, все замолчали, кто-то смотрел удивленно, кто-то презрительно, кто-то выжидающе. Безусловно, если у неё получилось слияние, то все хотели увидеть, в кого же она превратится, но Хистория лишь кротко улыбнулась и направилась прочь, не желая раскрывать им всем свою маленькую тайну.
Она оставила за собой след из тайн и недосказанных слов, бросила в них сильный и полный уверенности взгляд и ушла в одиночество, где её ждал внутренний голос. И только кодамы решили поддержать её треском аплодисментов, крутя головами из стороны в сторону. Их песнь словно бы посвящала весь Лес в зарождение новой силы. А затем и они утихли, внимая следующему на очереди появления духу.