***
Всё то время, на протяжении которого остальные четырнадцатилетние проходили свой ритуал, Хистория занималась самобичеванием и составлением неизвестного ей плана. Как избежать всех смертей, что она видела в омуте Тиши? Как их спасти? Как не дать загубить своей эгоистичной демонской сущности всех их? Она ведь дала обещание, она не будет слабой, она всех спасет. И сколько бы Амарок не уговаривал её прекратить терзать себя, она не успокаивалась. Тогда волк решил перейти к крайним мерам.
«Этого не случится сейчас, — прошептал он ей. — Возможно, через несколько лет. Тебе нечего сейчас бояться, тебе нужно стать сильнее».
«Но откуда ты знаешь? Быть может, этого и вовсе не произойдет?»
«Да, возможно», — уступил ей волк.
Девочка встала со своей постели в родном доме, надела одежду и вновь зарылась по уши в шарф. Она прикоснулась ладонью к кристаллу, спрятанному под рубахой, и набрала полные лёгкие воздуха. Что ж, время пришло. В полутьме лишь блестели её поседевшие пряди волос, что были цвета падающей звезды, да отливали глаза соответствующим сиянием. Хистория видела, что часть волка находится в ней самой, а часть шагает рядом с ней, мягко и бесшумно ступая по обледенелому снегу. И она больше не боялась своих знаний о возможном близком иль далеком будущем.
Хистория знала, по какой причине их, только что превращенных, собирают всех вместе: нужно завершить ритуал обращения, а также полностью окончить первую стадию превращения, рассказать все правила, которые, к слову, девочке известны были уже давно, благодаря наставнице, а также посвятить в священную легенду всех обитателей Леса. Она не знала, как чувствуют себя другие, насколько близко они уже связали души со своими тотемами, но чувствовала: у них с Амароком есть какое-то отличие. Не могли же их души слиться в одно целое так быстро, даже не окончив ритуал?
Они все уже сидели вокруг костра, расположившись поближе друг другу, чтобы не замёрзнуть, и укутавшись как можно теплее в свои одежонки и шубки. Девушка с шарфом окинула взглядом всех, лишь бы пересчитать людей поголовно, и на удивление обнаружила, что никто не покинул их поселение, все прошли ритуал и сейчас гордо и счастливо сидели у костра, радуясь и обсуждая свои достижения.
Заметив своих друзей, она хотела было приблизиться к ним, узнать, как всё прошло, всё ли в порядке, но осеклась сразу же, как вспомнила их лица в ледяном дыхании Тиши. Она помнила, как они истекали кровью, задыхались, барахтались в собственных несказанных словах, и её сердце сжималось лишь от одних воспоминаний. Девочка не могла больше глядеть в эти лица, не испытывая ужас и презрение к самой себе. Не испытывая страх за их жизни. И тут она, в действительности, поняла, что должна стать сильнее ради их спасения. Пускай она отдалится от них, чтобы случайно не проболтаться об ужасной тайне, пускай они будут ненавидеть её за холодность, пускай они встанут наряду с другими её ненавистниками, пускай у неё не останется никого на свете, она все равно будет стараться изо всех сил и когда-нибудь спасёт их. Когда-нибудь она вернет им свой долг.
«Ты не будешь одна, запомни», — угрюмо произнес волк.
«Да, я не буду одна, потому что ты всегда будешь со мной, Роки. Можно я буду тебя так называть?».
Волк рассмеялся, и Хистория почувствовала этот задорный счастливый смех, ей так хотелось подхватить его и рассмеяться тоже. Даже без ответа она поняла, что волк не против такого прозвища.
— Эй, Хистория, давай к нам! — радостно окликнула её Мина.
«Нисколечко она не изменилась», — подумала девушка и направилась к подруге, решительно сжав кулаки.
Хистория села рядом с друзьями, но и одновременно далеко, так словно они не были близкими друзьями уже давно, а познакомились всего-то пару дней назад. Ей сразу же бросились в глаза меняющиеся облики товарищей, однако их превращение не походило на превращение Хистории. На глазах у девочки каждая черта их лиц менялась, подстраивалась к своему тотему, перенимала признаки, цвета их духов. Да даже в наэлектролизованном воздухе чувствовалось, как меняются их характеры в соответствии с принадлежащими им животными! Многие были подавлены и всё ещё находились в некой прострации, переваривая случившееся в том мире — ещё бы, ведь, наверное, они пережили что-то ужасное! А вот с самой Хисторией совершенно ничего не происходило, словно она уже закончила превращаться сразу же там, в шалашике, где и приняла Роки. Её характер и цели остались прежними, только внезапно появившийся страх поработил её, черты лица тоже были прежними, изменились лишь пару прядей волос в тот же миг, как она вернулась из миражного мира.