Это было время кровавых бойнь, жестоких зрелищ и необъятной скорби.
И когда вождь вервольфов предложил нашему миру мирное соглашение, то никто не решился выразиться протест, ведь все бесконечно устали от потерь.
С тех пор этот вид людей живет вместе с обычными людьми-по-ту-сторону и скрывает правду от них, чтоб вновь не развязать войну. И нет им прощения, и пути им нет на священные земли Леса, которые они орошали кровью.
Мир существует уже очень давно, никому точно не известно с каких времён пришла к нам эта легенда, но по сей день наш народ сосуществует с их народом, а перемирие никто не смеет нарушить, и грань, отделяющая наши миры, защищает всех.
Мы отреклись от всего окружающего мира и преподнесли наши сердца природе и духам древнего Леса.
Они отреклись от Леса и выбрали для себя другой путь жизни.
Немногие помнят эту легенду, обычные люди-по-ту-сторону уже позабыли о ней, а из людей-оборотней помнят о ней только самые старые и мудрые. Но мы — не они. Мы не дадим кануть в забвение этой истории и тем, кто расстался с жизнью в ходе битвы рас, мы будем почитать и благословлять каждую душу, растворившуюся и оставшуюся жить в природе Леса. Это наш долг».
Когда знахарка перестала что-либо говорить, настало пугающее молчание. Никто из четырнадцатилетних не знал об этой легенде — её открывают только после ритуала. Хоть и Хистория слышала краткое содержание этой легенды уже раньше, она не смогла не вздрогнуть от картин, что появлялись у неё в голове.
Но это было не всё! Она точно знает! Совет старейшин все ещё скрывает одну тайну, касающуюся мира. Ту самую тайну, которая настигла их в тот роковой день. Девочка закусила губу, чтобы случайно не сболтнуть лишнего из-за злости и несправедливости. Ведь как это так: что если те люди вернутся снова, а об их существовании никто не будет знать? Но ответ пришел сам собой: узнав о них, народ будет бояться нападений день ото дня.
— Что ж теперь вы знаете правду. Есть граница, отделяющая наши миры, но пересекать её запрещено — это ещё одно табу, что будет жестоко караться! — проговорила та самая ужасная женщина из Совета. — А теперь время пришло: отправляйтесь на поиски тотема, что принадлежит вам, и закончите ваше превращение.
Хистория сразу же вскочила с места и направилась в глубины леса. Так быстро, что всего за пару мгновений её след исчез с поляны. Лисса хотела остановить подругу, она хотела окликнуть её, прокричать «Подожди!», но слова оборвались и канули в небытие ночной тишины.
А Хистория всё шла и шла, она знала, где найдет истинное обличье Роки — там, где он встретил её впервые, там, где она полностью изменила свою жизнь и себя. Ветра не было, но было ужасно холодно, что у девочки зуб на зуб не попадал. Она сильнее завернулась в тёплую шкуру и с капюшоном на голове осторожно пробиралась сквозь заросли к давно забытой поляне. На её пути из-под ледяного покрова появлялись милые кодамы и отправлялись вслед за ней, скача, прыгая и танцуя. Девушка на мгновение приостановилась, чтобы поприветствовать их, а затем вновь продолжила свой путь. Она слышала приветственный треск ей в ответ.
Поляна жила той же жизнь, как и несколько лет назад.
Хистории на миг показалась, что она точно такая же алая, но, моргнув, увидела перед собой белоснежное покрывало и волка, расположившегося в центре. Он смотрел своими серебряными глазами прямо в то место, откуда должна была выйти Хистория, и ей казалось, будто он может видеть сквозь предметы. Девушка уже не боялась этого гигантского волка, что в этом мире выглядел абсолютно обычным белоснежным волком, правда, не совсем обычных размеров. Она дотронулась до его мокрого носа, и волк подставил свою морду под ладонь хозяйки.
— Нам нужно закончить начатое, — произнесла Хистория.
— Тебе нужно прилечь рядом, — сказал Амарок.
Девушка легла под бок волку и закрыла глаза, стараясь очистить разум точно так же, как тогда, в шалаше у знахарки. Амарок нагнул голову и тоже закрыл глаза.
Ветер поднял свой свист, гоняя мелкую снежную крупу по поляне. Всё пропало, всё ушло в темноту — остался лишь волк и девушка. Дух волка вышел из тела и полупрозрачной серебряной тенью вошел в тело девочки. Их души закружились в танце под свист бушующего ветра. Закручивались, сплетались, принимали новый неизведанный облик. Они завязали друг друга красными лентами и отпустили, не разрывая связи. Теперь нет ничего, что могло бы разорвать их сплетение, их слияние, теперь они навсегда и вовеки одно целое.