Девочка, столкнувшаяся со смертью в девять лет, чьи руки были запятнаны чужой кровью. Хладнокровная к врагам и доброжелательная к друзьям, обезумевшая из-за горя и нашедшая поддержку в одной единственной цели — защите близких ей людей. Ребёнок, близкий к духам, что приносит несчастья, назвать имя которой считалось сильнейшей бедой. И звали её Хистория.
Подняв глаза, она увидела стоящую перед ней девушку с рыжими вьющимися маленьким бесом волосами, что закусывала губу и нервно щелкала пальцами. И без слов Хистория определила, что сейчас там, в хижине, находится брат-близнец рыжеволосой, и почувствовала всю дрожь и страх, что овладевали девушкой. Эти двое были одни из тех, кто, наплевав на запреты окружающих и родителей, попытались узнать, что таится за стеной, которой оградила себя Хистория. Друзья — так они называли себя, и от этого слова у Хистории на душе становилось теплее.
— Не волнуйся, Лисса, у Харпера всё должно получиться, — сказала она, не поднимая головы.
Лисса кисло улыбнулась и кивнула, подтверждая слова подруги. Та, в свою очередь, вновь вернулась к своему одинокому пребыванию в мыслях. Темноволосая, казалось, была отрезана от этого мира какими-то невидимыми чарами, мыслями, что не могли разгадать ни её друзья, ни родные, ни даже старая знахарка, всегда поддерживающая её. И сейчас она, хрупкая, маленькая тринадцатилетняя девочка, зарывалась подбородком в шарф, ожидая, когда же её вызовут в хижину и вызовут ли сегодня вообще. Она зажмурилась и резко наклонилась, чтобы капюшон сильнее свалился ей на лицо, потому что желания вытаскивать руки из карманов у неё не было, а затем услышала легкий смешок Лиссы.
— Ты такая забавная, когда делаешь что-то подобное, — произнесла Лисса.
Хистория фыркнула, показывая своё недовольство подобным «комплиментом», но затем тут же растаяла в теплом смущении, отдающемся на её розовых из-за холода щеках жарким пурпуром, от чего девушка стала совсем красной, как помидор. Пряди её волос закрывали всё лицо, лезли на глаза, попадали на сухие синие губы и щекотали нос. Девушка скривилась и еле слышно чихнула, словно маленькая лисичка. Она уже знала заранее, что вновь рассмешила Лиссу.
Несмотря на имя, данное рыжеволосой, на лису поведением больше всего смахивала не она, а её подруга; Лисса частенько выдумывала и представляла, как той достанется в тотемы какая-нибудь лиса из-за похожих манер. А вот самой Лиссе, скорее всего, достался бы более харизматичный, бойкий и опасный зверь. На самом деле, ребята всегда любили собираться компанией и обсуждать, гадая, кому какой же зверь больше всего подходит. И даже зная то, что обычно не человек выбирает себе тотема, а, наоборот, тотем выбирает человека, который будет казаться ему самым достойным, они все равно не переставали гадать.
— Эй, ребята, так вот же они! — эхом прозвучал звонкий голос Мины.
Мина со всех ног бросилась к двум девушкам по земле, которую уже начал припорашивать первый снег, с улыбкой пятилетнего ребенка, заранее раскрыв объятия, чтобы затем сжать друзей в тиски, но не тут-то было. Девушку схватили за волосы, что вновь были растрепаны и не собраны в хвост, и оттянули назад, тем самым поумерив пыл темноволосой. Мину словно бы током ударило. Она, закричав от боли, стала хвататься за свои длинные — почти ниже поясницы — волосы, а затем, обернувшись, в гневе стала колотить парня, виновного в её состоянии. Парень сначала недовольно глядел на распушенные волосы девушки, а затем, рассмеявшись, произнес:
— Я же говорил, что нужно собирать волосы во время важных тренировок, церемоний и учебы. — И он улыбнулся Мине.
— Дурак-дурак-дурак! — Мина всё также недовольно колотила по плечу высокого для своего возраста парнишку, а тот лишь смеялся ей в лицо. — Дурак ты, Гин!
Гин отставил вперед руки, чтобы легонько оттолкнуть Мину, и невольно раскраснелся перед совсем чуть-чуть злобным лицом девушки, что никогда не умела и не могла держать ярость подолгу на кого-либо. Казалось бы, что это мгновение было неизбежно.
— Ну, чего? — насупившись и успокоившись, сказала Мина, увидав взгляд парнишки.
— Ты такая ми-и-и-илая, когда злишься. Надо почаще так делать. — Гин, и без того всегда выглядящий слишком невинным, сейчас с этой ангельской улыбкой казался совсем ребенком. Он рассмеялся и почесал рукой затылок, от чего Мина совсем опешила. Навряд ли она ожидала такой вот реакции.
— Чего? — проговорила девушка. А уже секунду спустя, изменившись в лице, с криком «Карательный удар Мины!» залепила такой пинок парню, что тот чуть ли не улетел от неожиданности. Ухмыльнувшись и довольно всплеснув руками, она развернулась к приближающимся со стороны поселения друзьям. — Фух-фух! — дышала девушка себе на ладони. — Нужно было перчатки взять. — А затем, когда двое настигли её и они вместе направились к хижине, Мина задалась вопросом: — Нельзя построить здесь какой-нибудь гостевой домик или хотя бы навес сделать, раз уж обращение каждую зиму? Холодно же!