— Доброе, но я не знаю, где он.
— Мы в курсе, что он здесь. Не скрывай его. По-хорошему.
— А если по-плохому? — поинтересовалась Рин.
Гость вздохнул.
— Найти его, — холодно приказал он и накинулся на Рин, заломив той руки и приставив к стенке. От гостя не могли утаиться ужасные синяки на шее девушки. — Ты, наверное, знаешь, что произошло, — проговорил он и провел ладонью по шее, отбросил ниспадающую прядь волос и внимательно оглядел посиневшие места. Гость приставил ладошку к шее, обхватил её, подобно вчерашнему парню, чуть не задувшему Рин, и произнёс: — Это явно не его руки. Тогда, скорее всего, он пытался тебя спасти.
Двое в это время уже пронеслись по лестнице и чуть не спустили с неё застывшего в страхе Кларка. Даже если бы он побежал, даже если бы предупредил, это не принесло бы результата хорошего, их всё равно бы поймали. Когда дверь в комнату Атома распахнулась, тот уже ожидал своего ареста.
— Это будет твоей виной, — сказал гость Рин.
Слова эхом отразились внутри Рин. Что это значит? В каком смысле её вина? Она пихнулась, а взгляд её дрогнул, но выкарабкаться из цепкого замка рук она не могла. А затем девушка увидела, как Атома под конвоем спускался вниз; он улыбнулся ей и дотронулся до плеча знакомого. «Все в порядке, отпусти её», — проговорил он и продолжил шаг.
Когда Атом переступил порог, когда его образ стал размываться в прохладном утреннем тумане и растворяться в нём, Рин внезапно подумала, что видит его в последний раз, и паника охватила её тело. Она не хотела оставаться одна, не хотела вновь переживать ужас одиночества, не желала сойти с ума. Она ринулась вперёд, но тут же остановилась и вместо того, чтобы произнести слова, камнем лежащие на её душе, она грозно сказала:
— Итан! — парень обернулся. — Я всегда видела тебя насквозь.
— Во-о-от как, — протянул, глядя через плечо, брат Атома. — Это не угроза, но просто предупреждение: следи за своим острым язычком, он до добра не доведёт. — И подмигнув темноволосой, он захлопнул за собой входную дверь; наподобие родителей, оставил её наедине с прошлым и ушёл прочь, растравив душу и растоптав внезапно зажженные чувства.
Атом уже давно знал, что под их городом залегает громадная система подземных тоннелей, с помощью которых вервольфы передвигаются из одной части города в другую, потому, когда он спустился в темную, почти не освещенную, канализационную, ничуть не удивился. Какое строение, длину, проектирование имеют эти туннели, было ему неизвестно, но каким-то образом он с самого начала знал, куда нужно поворачивать, ещё до того, как это делал Итан.
К слову, Атом ничуть не удивился, что его констеблем стал Итан, вот если бы это был отец, да, он бы ещё удивился, хотя и не факт. Рыжеволосый осознавал, что они узнают обо всём очень быстро и придут за ним, чтобы наказать, и он уже был готов этому морально. Он убил человека, пусть и не осознанно, а теперь нужно восстановить равновесие в мире, теперь он должен быть наказан. Всё верно.
В огромном расширении одного из канализационных туннелей парень увидел скопление людей, точнее полулюдей, подобных Атому. А ещё он увидел отца, на лицо которого не дрогнул ни один мускул, когда Атом появился в поле зрения. Сейчас здесь собрались только главы своих малых подкланов в рамках одного большого сообщества, и все они перешептывались между собой, рассказывая о чрезвычайной не компетенции одного из них.
— Прошу внимания, — проговорил один из присутствующих. — Наше собрание начинается, пожалуйста, по очереди выскажите свои мнения.
— Виновен, и это не обсуждается.
— Виновен.
— Виновен!
И все различные «виновен» посыпались со всех сторон, а когда же очередь дошла до самого Атома, он признал свою ошибку. О боже! Ошибку! Убить человека — ошибка! Это чрезвычайная дикость, но никак не ошибка! Как он мог, вообще, о таком подумать?
Человек кивнул, он посмотрел через плечо, куда-то в темноту, и, покорно поклонившись, задал свой очередной вопрос:
— Вы согласны с этим решением, мой господин?
Человек в мантии, восседавший на чем-то очень похожем на трон, окруженный двумя людьми с обеих сторон, кивнул и махнул рукой, спрятанной в перчатке, а после откинул голову и оперся ею на ладонь, не раскрывая своего лица под покровом темной ткани. Люди довольно улыбались. Атом сразу же догадался, что их «господин» дал добро на вынесение приговора и собрался с силами.
— Единогласно была признана вина этого молодого вервольфа, не способного себя контролировать, — проговорил человек. Точнее человек с бо-о-о-ольшой оговоркой. — Скажи, ты знаешь, что будет твоим наказанием? — обратился он к Атому.