Воспитание потомства требует напряженного родительского участия и нормирования еды. Но трудности должны окупаться какими-то добрыми чувствами. Если мать не испытывает удовольствия при выполнении ежедневных сложных обязанностей – в первую очередь она добровольно бросается кормить-поить детеныша, а собственные потребности в еде и воде удовлетворяет потом, – тогда что ею движет? Что, как не любовь, побуждает ее заботиться о малыше?
Авторы книги «Когда слоны плачут» Джеффри Мусайефф Мэйсон и Сьюзан МакКарти напоминают нам, что, задавшись вопросом, любит ли мамаша-шимпанзе свое дитя, можно с тем же успехом подойти на улице к первому встретившемуся человеку и спросить, любит ли он или она своего ребенка. «В ответ мы услышим „да“, но как проверить, что человек говорит правду? И вообще, откуда мы знаем, что именно вкладывает человек в понятие „любовь“?»
Самка шимпанзе, которая кормит, баюкает, тискает и защищает своего детеныша, или бурая медведица, которая (я сам это видел!), взвалив троих медвежат на спину, волочет их на себе добрых полтора километра, чтобы спрятать от бродящего в округе самца, действуют сообразно своим инстинктам. Но не тот ли самый инстинкт велит новоиспеченной матери, когда ей показывают новорожденного, виться «над ребенком как орлица над орленком»? Разумеется, тот же. И ей, и всем остальным.
Любовь к произведенному на свет ребенку диктуется не рассудком, а инстинктом. Организм сообразно ситуации выбрасывает в кровь гормоны, а гормоны включают эмоции. Они включают и автоматические функции, например рефлекс молокоотделения, но женщина, прикладывая дитя к груди, безусловно, испытывает любовь. Любовь – чувство, которое стимулирует поведение: стремление накормить, защитить. И в физиологической природе этого чувства нет ничего постыдного. Ореол любви не тускнеет оттого, что организм черпает ее из глубинных древних источников на клеточном уровне. Вряд ли стоит дополнительно теоретизировать по поводу способности новорожденных мгновенно внушать к себе любовь. Их надо, не задумываясь, холить и лелеять. Тем более что большинство младенцев обязаны своим существованием победе инстинкта над рацио.
Если говорить доступным языком, любовь – это название чувства, которое эволюция подбрасывает как приманку, чтобы втянуть нас в рискованные и крайне затратные действия вроде выращивания и воспитания ребенка или защиты родных и близких. Если посмотреть на ситуацию трезво, с позиций собственного благополучия, то холодный расчет подскажет: не ввязывайся. На все эти жертвы и подвиги нас толкает любовь. Способность любить заложена эволюцией, потому что эмоциональная привязанность и родительская забота обеспечивают воспроизводство. И любовь от этого не становится менее глубокой. Она не просто глубока, она и корнями уходит на самые глубинные уровни. И как известно, это порой дает себя знать.
Когда животное подходит к человеку, ложится рядом, лижет его, человеку кажется, что это любовь. И строго говоря, правильно кажется, особенно если учесть ширину диапазона эмоций, которые мы привычно описываем этим словом. Любовь романтическая, любовь к детям, любовь к родителям, любовь к людям, к стране, любовь к апельсинам (или шоколаду, бывает же любимая еда), к книгам, к знаниям, к спорту, к прекрасному… Слово «любовь» настолько всеобъемлющее, что годится для описания любой положительной эмоции. Эмоции, которая заставляет человека преодолевать расстояния, оберегать, вкладывать душу, принимать участие, тратить время, переезжать и еще бог знает что делать, потому что он любит. Любит мороженое, любит какой-то определенный фильм, любит практичные автомобили и непрактичные туфли, любит котят, любит лето. Есть даже люди, которые любят ссориться. Если ключевое, почти сакральное понятие допускает столько неоднозначные узусы, то сам собой напрашивается вывод: животные тоже любят. Это просто общее место. Куда интереснее, какие именно животные, что они любят и как. Как они переживают любовь? На какие положительные, сближающие эмоции они способны?
Слоненок Фелисити, насосавшись, отваливается от матери и вразвалочку бродит вокруг, слизывая с подбородка струйки молока. Славно жить у мамы под боком! Но несколько малышей постарше, которых, видать, отлучают от груди, протестующе трубят, потому что оскудевшие сосцы других слоних-мамаш не выдали им привычного «детского питания» перед тем, как перейти к водным процедурам. Порой перевод на жесткий корм слонята воспринимают как оскорбление и закатывают настоящие истерики. Вики это не раз видела: