Я молчала, глядя на обнимающуюся на первой странице газеты пару. Я поняла, что его задело.
В девушке, стоящей спиной к объективу фотокамеры, меня узнать было не так просто. Точеная фигурка, длинные черные волосы, струящиеся по спине, красное платье чуть выше колен. Мною могла быть любая другая девушка сходного телосложения. А вот Штефан, склонившийся к моим губам и придерживающий меня за талию, был как на ладони. Сомневаться, что на фото именно он, не приходилось. Думаю, что для прессы, сопоставить одно и другое не составило труда, учитывая, как они ждали подтверждения свадьбы.
Я помнила тот день, когда, очевидно, был сделан этот снимок. Это был прием в честь официального объявления о нашей помолвке в светском кругу, для избранных гостей, представителей Второй параллели. Прессе, естественно, путь на данное мероприятие был закрыт. Входы и выходы тщательно охранялись. Но, по всей видимости, кто-то, решив заполучить сенсационный репортаж, смог пробраться к черному входу, через который мы со Штефаном покидали прием. Я помню, Штефан тогда сказал, как ему приятно видеть ошеломленное лицо Карима Вийара, которого он так и не простил, а потом, будто вновь ставя на мне метку принадлежности, поцеловал, жадно и страстно. На радость фотографу, ставшему свидетелем данной сцены.
И, кажется, вскоре этому смельчаку придется поплатиться за свое опрометчивое стремление завладеть сенсацией. Когда Штефан исполнит свою угрозу. Не в полной мере, но фотографу я не завидовала. Штефан почему-то отчаянно оберегал новость о нашей свадьбе от посторонних людей. Если бы я не знала его так хорошо, то предположила бы, что он боится банального сглаза. Но даже мысль об этом была смехотворна. Хотя факт оставался фактом: до недавнего времени круг посвященных в нашу свадьбу был настолько узок, что всех осведомленных можно было пересчитать по пальцам одной руки. После официального объявления Штефан заявил, что на свадьбе будут присутствовать лишь родные и близкие, а поскольку у нас их было не так и много, круг приглашенных на данное торжество тоже был весьма скудным. О прессе, конечно же, не могло быть и речи. Снова. Не сказать, что я жаждала, чтобы такое интимное событие моей жизни освещали вспышки фотокамер, но винить газеты за то, что они банально выполняли свою работу, тоже не стоило.
А фотограф, заснявший нас в весьма... пикантный момент, вот-вот мог нарваться на неприятности.
Я перевела взгляд на Штефана, который искал в справочнике нужный номер.
- Штефан, - окликнула я Князя, - это его работа.
- А мне плевать, - отрезал он. - Я дал частное распоряжение, чтобы ни одной фотографии не появилось в газете. Его нарушили, - он взглянул на меня, сверкнув глазами, - и нарушитель понесет наказание.
Я покачала головой и, отложив газету в сторону, встала с дивана, на котором сидела.
- Штефан, - повторила я, подойдя к Князю и тронув его за плечо, - он не сделал ничего противозаконного.
- Не сделал? – его брови удивленно поползли верх.
Какой же грозный! Я улыбнулась. Истинный грозный Князь, великий и ужасный. И почему я не боюсь?
- Он пробрался на прием, Кара, - сдержанно выговорил он, не прекращая поисков нужного номера. - Что он еще заснял, прежде чем его вывели из дворца!?
- Он просто собиратель сплетен, - уговаривала я его, пытаясь вырвать телефон из цепких пальцев.
- Наша свадьба – не сплетня, - сквозь зубы выговорил Штефан, отбирая у меня телефон.
- Она будет считаться таковой до тех пор, пока мы официально не объявим, что помолвлены.
Он с удивлением воззрился на меня, а потом его глаза вдруг сощурились, а взгляд стал напряженным.
- Ты предлагаешь... дать им еще бо́льшую почву для сплетен? - изумился он, а я, воспользовавшись моментом, вырвала телефон из его рук и отбросила в сторону.
Пока он не опомнился, глядя на меня с изумлением, став возражать, обхватила его за плечи, слегка сжав.
- Я предлагаю поделиться со всем миром нашей радостью, - проговорила я спокойно.
Штефан нахмурился, долго смотрел на меня, а потом, поджав губы, жестко выдал:
- Я не собираюсь ни с кем ею делиться, - схватив меня за плечи, прижав к себе, горячо добавил: - Я тобой не намерен делиться!