Я криво усмехнулась. Будто кто-то посмеет.
Он не мог спокойно на это отреагировать, и я это знала. В этом они с отцом были схожи, тот тоже не желал, чтобы информация о свадьбе просочилась в прессу. Были у него сомнения и насчет самой свадьбы, а особенно насчет моего жениха, его будущего зятя, но я их развеяла. Хотя замечала порой косые взгляды в сторону Штефана, которыми поглядывал на него лорд Мартэ. Они сдержанно кивали друг другу, пожимали руки, даже кое-как, явно через силу, улыбались, а потом один говорил, чтобы я хорошенько подумала и не совершала глупостей и необдуманных поступков, а второй сокрушался, что житья ему больше не будет.
На самом деле, отец смирился с тем, что я люблю Штефана, я это знала, но вот сам Штефан об этом и не догадывался. Оттого было довольно интересно наблюдать за тем, как они пыжились и сверкали глазами. В день, когда я вернулась домой и предстала перед отцом целая и невредимая, я думала, что в ту же секунду над головой Штефана свершится его отцовское правосудие. Но нет, обошлось. С моим вмешательством.
Но в одном эти двое сошлись – никакой прессы.
- Давай дадим интервью одной из газет и успокоим их интерес, - предложила я, сверкнув глазами. – Ммм?
Его губы жестко сжались в тонкую линию, а я улыбнулась.
- Не делай так, - тихо предупредил он меня, но я не подчинилась.
- Как? – поддела я его, прекрасно зная, о чем он говорит. И повторила: - Ммм?
Он накинулся на меня без предупреждения. Впрочем, как всегда. И я без сопротивления раскрыла губы, встречая его жадный поцелуй.
- Ты меня провоцируешь, - выговорил он, оторвавшись от меня и продолжая прокладывать дорожку от губ к подбородку и шее.
- Как ты догадался? – улыбнулась я и спровоцировала его еще раз. – Ммм?
С гортанным рыком он набросился на мои губы, сжимая меня в своих руках и зарываясь пальцами в мои растрепавшиеся волосы.
- Так что, дадим интервью в газету? - прошептала я ему в губы, едва он, оторвавшись от меня, взглянул на меня затуманенными глазами.
Он не долго думал над ответом, я видела это по его глазам, но прожигал меня горячим взглядом, будто сопротивляясь. И я знала, что он говорит лично мне этот взгляд. Это был еще один шаг вперед для нас.
- Черт с ним, - грубо выговорил Штефан, прижимая меня к себе, - пусть живет!
Я счастливо рассмеялась, обнимая своего демона, и думая о том, как повезло незадачливому фотографу, что я оказалась рядом со Штефаном в этот момент. А потом не думала уже ни о чем.
Суховатые пальцы с силой сжали газету в руках, сминая листы, а глаза налились кровью.
Свадьба года! Чет побери, для него это было крахом всех надежд. Выгодный союз с дочкой Мартэ, внезапно найденной, будто воскрешенной из пепла, сделает Штефана недосягаемым для него. Он останется у власти. Ублюдок. Щенок. Раб! На самой верхушке Второй параллели!
Исаак Хотвар скрипнул зубами, отбросив газету в сторону, яростно зарычав. Его верный слуга, стоящий рядом, вздрогнул, но не проронил ни слова.
- Если мальчишка думает, что победил, то ошибается, - прошипел Исаак, сдвинув брови. - Ничего еще не решено, ничего не закончено!
- Что вы будете делать, мой господин? – поинтересовался слуга, глядя на решительное лицо Исаака.
- Пока не знаю, - коротко бросил тот, сминая газету в руках. – Пока не знаю. Но я обязательно придумаю! Трон Кэйвано станет моим, а щенок-ублюдок отправится туда, где ему всегда было самое место.
- К-куда? – с придыханием проговорил слуга.
- В ад, - прошипел Хотвар и двинулся к двери. - Еще ничего не закончено, Штефан! Битва лишь достигла своего апогея, и теперь... я ни за что не отступлю!
И вышел из зала, преследуемый своей персональной тенью.
И только громкий стук каблуков в зловещей тишине комнаты эхом отзывался в высоких потолках, будто предупреждая и уведомляя кого-то об опасности. Но они этого предостережения не слышали.
После эпилога. Дар убеждения
Дар убеждения
Я мечтала об этом. Ну, еще бы, ведь об этом мечтает любая девочка. Даже если она много лет жила в детском доме. И я тоже мечтала, я же не исключение из правил, правда? О свадьбе. Белом платье в пол, красавце-женихе, который непременно любит меня всем сердцем, о чёрном лимузине, поданном к парадному крыльцу отчего дома. О том, что отец, взяв меня под руку, поведёт любимую дочку под венец. Он, конечно, будет сдерживать слёзы, но я-то замечу, что прозрачные капельки дерзко коснулись его глаз. И мне будет больно видеть их. Я дотянусь до отцовского лица и губами сотру слезинки с глаз. Улыбнусь. И он улыбнётся мне в ответ. Я знаю, что он счастлив за меня. Он меня любит. И я люблю его. Больше жизни. Нас ничто не разлучит больше - даже эта сама жизнь. Но сейчас он должен отдать меня другому мужчине. Тому, кто тоже любит меня больше всего на свете. Тому, кому моя любовь нужнее! Без который этот мужчина не сможет существовать. Хотя, наверное, я обманываю себя... Он сможет. Он - сможет. Хотя бы потому, что каждый день своего существования будет убивать на то, чтобы доказать, что он - достоин того, чтобы я его любила. И достанет меня до такой степени, что я не смогу не сказать ему "да"!