Любое прощение нужно заслужить. А прощение любящей женщины, любовь которой растоптали, поправ, и предали, - тем более. Штефан знал, что завоевание не будет легким, но отступать не был намерен.
Он – Князь Кэйвано, а она не просто дочка Димитрия, аристократка и голубая кровь. Она - его любовь, прежде всего. И он, обретя, не потеряет ее вновь, как много лет назад. Он выбьется из сил и разобьется в кровь, чтобы она вернулась. И осталась с ним навсегда.
_____________________
32 глава
Решительный шаг
Три месяца спустя
Это были очень суматошные три месяца. Физически они никак не отразились на Каролле, разве что раны на ее теле полностью исчезли, перестав напоминать о себе, но морально девушка чувствовала, будто заново родилась. Наверное, так и было на самом деле. Ее встреча с отцом, о которой она давно перестала мечтать, считая того погибшим, позволила ей не просто возродиться из пепла, став из никого сразу всем, - любимой дочерью, аристократкой, девушкой, за спиной которой – каменная стена, защитник, отец, но эта встреча позволила ей променять одиночество на семью, - то, что она всегда отчаянно желала получить. Это было чудом. И она вновь стала верить в то, что чудеса существуют, а желания исполняются.
Привыкнуть к тому, что Димитрий Мартэ, властитель Второй параллели, известный предприниматель в том мире, где она провела большую часть сознательной жизни, влиятельный аристократ, вхожий в Совет Князей, было не так и сложно. Каролла чувствовала то тепло, нежность, любовь... благоговение, которое он отдавал ей, что не откликнуться на проявление его искренних и бесконечно истинных отеческих чувств к ней было просто невозможно. И она не устояла. Если еще пару месяцев назад всё казалось ей лишь красивой сказкой, которая может вот-вот закончиться, стоит ей распахнуть глаза и проснуться, то теперь она не сомневалась, что сказка превратилась в реальность, став явью. У нее теперь есть отец. Любящий ее и горячо любимый ею. Самый дорогой, самый родной человек в этом мире, да и за его пределами тоже.
Димитрий был терпелив к ней, он уважал ее решение, он не давил и не выпрашивал любви, которую она по началу не могла ему дать, ежеминутно опасаясь подвоха. Он ждал, когда она будет готова. А потом... отвез ее на могилу Милены.
- Она очень любила тебя, - проговорил он, кладя на ухоженную могилку букет гладиолусов, любимых цветов жены. – Говорила, что ты ее маленький бесенок, потому что похожа на меня, - улыбнулся, а в глазах показались слезы, в уголках, почти незаметные, но Каролла их заметила. – Как же она тебя любила!..
Девушка стремительно кинулась к нему, обняв со спины, и порывисто поцеловала в щеку.
- Я тоже любила ее, - проговорила она совсем тихо. - Я не помню этого, - ответила на удивленный взгляд отца, - но я это чувствую. И сейчас люблю ее, и сейчас люблю, еще сильнее, чем раньше, - склонив голову на плечо мужчине, шепотом добавила: - И тебя люблю. Очень. Не отпускай меня...
И Димитрий Мартэ, резко повернувшись, долго и пристально смотрит в зеленые глаза, такие дорогие и любимые, как напоминание о том, что он когда-то потерял и сейчас обрел. Сильно сжимает Кару в своих руках и, целуя в виски, тихо произносит:
- У тебя ее глаза, - а потом добавляет: - Я тебя не отпущу. Я люблю тебя, доченька. Очень люблю!..
- Я дома, - шепчут ее дрожащие губы, - папа, - закрыв глаза, крепче стискивает его спину. – Я дома!..
И мгновение замирает в этот момент, обреченное дать обретшим друг друга отцу и дочери второй шанс на любовь.
А дальше были почти три месяца счастья. Не безоблачного, подверженного многократным подозрениям, сомнения и опасениям... со стороны Совета Князей, в большей мере. Димитрий Мартэ имел в своих руках власть, был достаточно значимой фигурой за гранью, чтобы упустить из виду тот факт, что его дочь, якобы, нашлась. Кароллу называли кем угодно, но не леди Мартэ. Мошенница, охотница за наследством, плебейка и даже любовница, но не дочь. Слишком неожиданное возвращение, слишком счастливое воссоединение, слишком чудесное воскрешение. Всего было – слишком. А может быть, ее появление просто не было кому-то угодным. Димитрий задавался и этим вопросом тоже, к сожалению и ужасу, находя не одну причину, по которой властителям Второй параллели было не угодно именно это чудо!