- Штефан, - опять глухо выговорила я, ощущая нарастающую во мне панику. – Не нужно...
Его твердый гордый взгляд встретился с моим, несмелым и встревоженным. Князь был непоколебим.
- Ты знаешь, не хуже меня, что нужно, - сделал он акцент на последнем слове. – Тебе. И мне. Нам обоим.
И раскрыл коробку, отбросив крышку в сторону. Я боялась смотреть на то, что лежало внутри, то, что он взял в руки, так же решительно, как всегда это делал. Я смотрела лишь на его лицо, непроницаемое и какое-то угрюмое. И боялась, внутри всё дрожало, сердце пустилось вскачь, а ладони стали влажными. Грудь сдавило невидимыми тисками, мешая вдохнуть глубже, а я продолжала смотреть в его лицо, не решаясь отвести взгляд и опустить его на то, что он сжал в руках.
- Я слышал, что ты сказала, Кара, - тихо сказал Штефан, отбросив коробку и зажав в руке мой «подарок». – Сегодня ночью. Когда ты думала, что я не слышу, - он горько улыбнулся, увидев мое замешательство.
А я молчала, не могла и слова вымолвить, глядя на то, как он неспешно и размеренно продвигается ко мне. И мне хочется кинуться от него прочь, не потому, что я его боюсь. Нет, вовсе не поэтому, я его не боюсь уже, потому что точно знаю, что он не причинит мне боли, больше никогда. Но мне страшно от его пронизывающего уверенного взгляда. И меня бросает в дрожь. Я хочу уйти, убежать, силясь сделать хоть одно движение, чтобы скрыться от его решительного напора, но он не позволяет мне этого, удерживая на месте. Он продолжает наступать, а я не могу сделать и движения, чтобы остановить его.
- Ты сказала, что любила, - выговорил он сквозь зубы, так, будто эти слова дались ему с трудом. - Любила меня тогда. Это правда? Скажи мне, Кара, - подчиняя меня звуку своего голоса, спросил он. – Правда!?
Я лишь кивнула, а он стиснул зубы и нахмурился. И будто сердце вырвали у меня из груди в этот миг от напряжения, тоски, отчаяния. В глазах мелькнуло что-то, чему я не могла дать названия.
- В тот день я убил в тебе любовь, - сказал он, не спрашивая, а утверждая. – Это тоже правда? Кара!?
- Нет, не правда, - попыталась я возразить.
- Правда, я вижу по глазам, они всегда говорили мне то, что ты хотела бы скрыть, - скривился он горько. – И сегодня я отдам тебе взамен... свои чувства.
Не понимая, о чем он говорил, я стремительно перевела взгляд с его лица на мой «подарок», который он сжимал в руках, и охнула, попятившись. Сверкая свой зазывающей и устрашающей чернотой, в его ладони был зажат кнут. Жесткий, хлесткий, свистящий удар из воспоминаний разорвал воздух, вынуждая меня содрогнуться.
- Что это? - едва выговорила я, отчаянно сопротивляясь всем своим существом.
Я стала пятиться, а Штефан наступал на меня, не желая отпускать.
- Тебе нужно сделать это, – проговорил он, глядя на меня, сжимая кнут. – Нужно, понимаешь?
- О чем ты? – я дрожала, глядя на него.
- Я сделаю это для тебя, - сдержанно выговорил он, не отпуская моего взгляда из своего плена. - Впервые за долгие десятилетия сделаю... сам. Для тебя.
- Я не понимаю, - едва не плача, проговорила я.
- Если это убедит тебя в том, что я... я... чувствую к тебе... то я согласен на все.
Я и так знаю это! Я всё знаю, хотелось крикнуть мне, чтобы прекратить эту пытку, но я не смогла. Горло сдавил спазм, вынуждая задыхаться и лишь повторять без умолку его имя и просить остановиться.
- Штефан, - прошептала я, глядя на него, - что ты делаешь?.. Штефан!..
Он протянул мне кнут, не отрывая глаз от моего изумленного лица.
- Возьми его, - резко сказал он. - Сделай то, что делал я. Я хочу почувствовать то, что чувствовала ты...
- Штефан!.. – воскликнула я, отмахнувшись от кнута, как от яда. – Ты сошел с ума!.. – выдохнула я.
- Ты меня любила тогда, ведь правда? - продолжал он хрипло, но немного грубо. Холод его глаз пронзил меня до основания. – Любила, я знаю. А я тебя предал, не поверил тебе, унизил... уничтожил твою любовь...
- Штефан, не нужно!..
- Я хочу понять, - безжалостно продолжал он, - что ты чувствовала, когда любимый человек избивал тебя. Как умирала в тебе любовь и рождалась ненависть, – он уверенно протянул мне кнут. – Возьми!
- Нет, - прошептала я, отскочив от него, и глядя на Штефана изумленно. – Нет...
- Тебе станет легче, Кара... Каролла, - тут же поправился он. – Ты поймешь. Это нужно!..