Она нажала на кнопку, закончив тем самым разговор. И несколько мгновений тупо смотрела на погасший экран. Она пыталась проигнорировать слово «отвергли», но угрызения совести зашевелились в ее душе. Наверное, Ариста лгала. Такое случается на свадьбах в высшем обществе, разве нет?
Она вернулась к своим поискам. Сняв с полки большую коробку, вынесла ее в хорошо освещенный кабинет. Подняв крышку, она увидела множество футляров с выгравированными на них знакомыми названиями дорогих ювелирных брендов.
Она сидела на корточках у коробки, размышляя, не стоит ли ей прекратить свои поиски. Если не может найти этот документ, Ксандер тоже вряд ли найдет его. Может, ей лучше все бросить и сбежать в Ирландию? Но если он последует за ней и обвинит ее в разглашении конфиденциальной информации, это тоже вовлечет ее мать в скандал…
Она была так поглощена своими мыслями, что не сразу услышала чье‑то движение в комнате позади нее. И, словно предчувствуя, что сейчас увидит, она медленно повернула голову и встретилась взглядом с парой ледяных голубых глаз.
— Привет, Квинн.
На пороге стоял Ксандер, окидывая ленивым взглядом коробку с футлярами, открытую дверь сейфа и лежавшие на полу папки с документами.
— Я тебе не помешал?
В голове Пандоры мелькнули сразу три мысли. Первая — Ксандер Майтикас был неотразим в смокинге. Вторая — он смотрит на открытый сейф и, вероятно, планирует арестовать ее за незаконное проникновение. И третья — он должен быть на пути в аэропорт, но на его пальце даже нет обручального кольца.
— Ты поэтому уволилась? — спросил Ксандер обманчиво спокойным тоном. — Потому что решила сорвать джекпот и сбежать?
Пандора покачала головой, молча, потому что язык не слушался ее. Она отступила на шаг, и тут ее взгляд упал на одну из лежавших на полу папок. И она замерла на месте. На папке была написана девичья фамилия ее матери.
Ксандер проследил глазами за ее взглядом, и его губы сжались от злости.
— Не двигайся.
В его голосе прозвучало предостережение, но она думала лишь о папке. Это должен быть тот документ, которым Зевс шантажировал ее многие месяцы. Давал ей задания, одно ужаснее другого. Заставлял ее лгать, предавать, отказываться от ее моральных принципов. Но с этим покончено. Она больше не даст никому командовать ею.
Шесть месяцев она играла роль тихой, послушной личной помощницы, но ее терпение лопнуло. Она не будет повиноваться Ксандеру. Она пришла сюда, чтобы спасти свою мать и себя, и она не сдастся без борьбы. Не успев подумать, она кинулась к сейфу.
Поскользнувшись, она боком проникла в комнатку и схватила нужную папку. А потом повернулась и собралась было бежать, но две тяжелых руки легли ей на плечи.
Повинуясь инстинкту самосохранения, она подняла руку и попыталась нанести удар кулаком по красивому аристократическому носу Ксандера Майтикаса.
Он успешно уклонился, но они оба потеряли равновесие и упали на пол. Она услышала свой крик и обнаружила, что Ксандер нависает над ней, снова пронзая ее своим ледяным взглядом. Его грудь почти касалась ее груди, и несколько мгновений не существовало ничего, кроме оглушительного биения их сердец. Его дыхание обжигало ее, а его ноздри раздувались от гнева.
Наконец он открыл рот, чтобы что‑то сказать, и в этот момент металлическая дверь со щелчком захлопнулась.
Глава 2
Ксандер замер, потом вскочил и кинулся к двери. И Пандора услышала, как он забарабанил кулаками по металлу.
— Черт, — прорычал он. — Смотри, что ты наделала.
— Я? — возмутилась она. — Это вы бросились за мной.
— Потому что ты забралась в сейф моего отца, — прошипел он.
— Мой телефон остался на столе в кабинете, — тихо сказала она. — А ваш при вас?
— Если бы он был при мне, я не стал бы шарить в темноте в поисках выключателя.
Темнота была удручающей. Пандора слышала, как Ксандер проводит руками по стенам их тюрьмы. Внезапно вспыхнул яркий свет. Он нашел выключатель, которого не смогла найти она.
Ксандер стоял в двух шагах от нее, и на лице его была написана с трудом сдерживаемая ярость. Он прислонился к стене.
— Похоже, нам придется провести здесь какое‑то время, пока мой водитель не забеспокоится и не вызовет службу безопасности. Но, полагаю, это даже к лучшему.
Его слова удивили ее. Что может быть хорошего в этом ужасном положении? Но он спокойно передвинул стул, стоявший у стены, к центру комнаты.