— Элейна, с чего же мне начать меняться?
— С азов, конечно. Сделай свое супружество, свою семейную жизнь абсолютно счастливой. Не перекладывай на других то, что ты можешь сделать сама (в любой сфере). Всегда относись к себе критически. И научись постоянно держать на Земле состояние любви к своему миру и благодарность к нашему. Любовь к своему миру — это не размазанное умиление, а умение видеть проблему человека — как воспитательную меру, идущую от нас, умение развернуть его лицом к жизни (т. е. в нужном направлении) и умение согреть человека и помочь ему стать сильнее. Ну и написать книгу, это тоже вам нужно.
Испытание
Я долго думала, писать или не писать эту главу. Слишком больно даже вспоминать тот период, тем более описывать его для всех.
В мае 1998 г. обстоятельства сложились так, что всех нас, а это примерно 30–40 человек, поставили перед выбором: все, что есть в Риге, оставить и уехать примерно на полгода в Цесис — пройти тест на готовность к замкнутому циклу. Многие сразу отсеялись. Но мы с Сережей хотели туда поехать, мы загорелись этой идеей. В тот момент я не представляла себе, как можно без этого жить. Желающие поехать в Цесис должны были выполнить ряд условий и обязательств. Мы приложили все усилия, чтобы все это выполнить, но неожиданно за несколько дней до переезда нам поставили дополнительное условие, с которым мы уже не справились. Так мы в Цесис и не поехали.
Я думала, что не смогу продолжать жить. Мне казалось, что весь мир должен был рухнуть. Что-то сломалось у меня внутри. Прошел день, другой, за окном месяц май. Все вокруг расцветало и радовалось. Почему-то никакой Апокалипсис не наступал. И я поняла, что жить можно как все. Какое-то время назад учитель говорил, обращаясь ко мне: «Ничего, ты сильная, ты выдержишь». Я далеко не всегда понимала, о чем и к чему это он говорил…
То, что произошло той весной, было как гром среди ясного неба. Внешне наша жизнь была замечательной, но внутри меня съедала одна и та же мысль: «За что? Почему?» Уже зная законы жизни — каждый получает лишь то, что заслужил и достоин получить, — я старалась понять, что было во мне не так, где я совершила большую ошибку. Но анализ последнего отрезка жизни ни к чему не привел. Во мне стала зреть обида. Огромная, всепоглощающая обида на учителя, на ребят, на практику. Меня это разрывало на куски, я не могла этого понять и как следствие — не могла простить и отпустить эту проблему. Я очень хорошо знала Генадия. Он, как учитель, дающий и обучающий практике, является маленьким винтиком в огромном, мудром механизме мироздания. Генадий просто физически не может быть не прав. Если бы он совершил какую-то ошибку как учитель, эта огромная сила его просто раздавила бы.
Генадий иногда говорил: «Я как водитель автобуса, который вы, как маленькие дети, раскачиваете, не обращая внимания на дорогу, вижу, что на пути препятствие и аварийная ситуация. Вот мне и приходится иногда на кого-то прикрикнуть, кого-то приструнить, чтобы не случилась какая-нибудь жуткая авария. А вы — нет чтобы сделать вывод, — обижаетесь».
Через четыре месяца Сережа все-таки смог поехать в Цесис. А я осталась работать, ждать мужа и, конечно, любить дочку. Еще через два месяца все вернулись в Ригу. Сережа тоже, но он почему-то решил больше не заниматься со всеми. Сергей тогда так и не рассказал, что там случилось, с чем он там столкнулся, какие мысли к нему стали приходить, но вернулся он каким-то другим.
Я была счастлива, что наша семья опять в сборе, и в то же время удивлена, что Сережа не хочет ходить на групповые занятия, но ничего не сказала. Все было будто бы замечательно. Каралиночка подрастала, она росла доброй, смышленой и красивой девочкой.
Лишь совсем недавно Сережа понемногу начал рассказывать, что там, под Цесисом, происходило. Темпы обучения при подготовке к замкнутому варианту были настолько велики, что у кого-то начали вылезать застаревшие болезни, о которых уже давно забыли, у кого-то началось обострение в отношениях друг с другом или стали всплывать старые обиды, корни которых прятались еще в раннем детстве… Но ребята знали, на что и ради чего они шли. Никому не хотелось растягивать обучение на многие годы, если это можно было сделать за считанные месяцы. Тем более то, что накопилось в душе и теле человека, все равно следовало вытаскивать наружу и очищать. К тому же во время таких замкнутых курсов есть шанс очистить себя от ошибок, совершенных не только в этой жизни, но и тех, которые тянутся с предыдущих жизней. Вот и Сергей столкнулся в глубине себя с такими вещами, о которых раньше даже не подозревал. Он засомневался, что сможет справиться с этим, и сделал шаг назад, загнав проблему на самое дно души.