— А он навсегда будет со мной?
— Ну что ты, выучишь этот урок, дам тебе следующий.
…В этот момент Генадий дотронулся до моего плеча. Я открыла глаза и увидела протянутую записку: «Найди способ тактично спросить у Элейны, как помочь нашему знакомому, у которого из квартиры пропадают дорогие ему вещи».
Такой резкий переход с «высокой» темы на «приземленную» вызвал во мне раздражение и недовольство…
Сейчас объясню ситуацию. Дело в том, что пару месяцев назад из квартиры одного мужчины (он жил в соседнем с нами подъезде, и мы поддерживали с ним хорошие, дружеские отношения) пропали вещи на довольно солидную сумму. При этом все замки, окна и двери оказались целы.
Генадий сказал, что это тот случай, на котором можно хорошо потренироваться, брать точную информацию Оттуда. Ведь Они знают Все.
Ох, как тяжело мне давалась эта тренировка. Есть все же разница в получении информации, которую Они мне сами показывали, и в том, чтобы брать сведения, которые нужны для помощи моим знакомым. В первом случае инициатива идет от Них, а во втором — от нас.
Для меня вопрос денег вообще очень щепетилен. Если бы такая ситуация сложилась у меня, я бы в принципе не стала Их дергать по такому недуховному вопросу. Но Генадий сказал, что надо учиться, что в небесную высь подниматься удобней, когда твердо стоишь на ногах в этом мире. А раз надо учиться, значит, надо, Генадий в таких вещах никогда не ошибается.
Вот и получилось, что я невольно начала вносить в общение с Элейной концентрацию, сомнения, свое личное отношение к этому вопросу. А делать этого нельзя ни в коем случае. Концентрация и усилия противоречат основным условиям практики. В результате — отсутствие четкого, конкретного описания местонахождения денег в данный момент. Возвращаться к этому вопросу приходилось по 2–4 раза в день. Работа над книгой, которую вы держите в руках, не продвигалась ни на йоту… в таком состоянии я не могла быть достойной общения с Элейной… У меня появились головная боль, раздражение. И в довершение всего я впервые за 8 лет заболела: два дня температура была под сорок плюс один день насморк и два дня на восстановление. Одним словом, целый месяц мытарств, а в результате почти ноль. С тех пор Генадий меня по этому вопросу не дергал. А тут он снова вернулся к моей «больной мозоли», но Генадий был абсолютно прав, я должна была этому научиться.
Вернемся к огоньку… Он стал некрасивого грязно-красного цвета. Пламя ударило меня холодной волной моего же раздражения.
— Да уж, Илона, ты абсолютно не умеешь держать свои эмоции в руках. Ты не права.
Мне показалось, что Элейна усмехнулась:
— Огонек попробует помочь тебе.
Мое раздражение потихоньку улетучилось, уступив место внутреннему спокойствию и доброжелательности. Вскоре я заметила, что сижу и улыбаюсь во весь рот, но Элейна немного охладила мою радость, сказав:
— Ты пришла в свой мир, чтобы учиться. Твоя жизнь — как урок или игра. И воспринимать эту игру надо с определенной долей легкости, как если бы ты наблюдала со стороны за игрой двух начинающих шахматистов. Тебе, в отличие от самих игроков, со стороны видны их волнения, эмоции, сомнения, которые самим же очень мешают. И это понятно, ведь шахматисты по уши завязли в своей игре и переживаниях, связанных с игрой, поэтому они многое уже не видят… Вот ты и должна научиться чувствовать эту грань между легкостью и серьезностью восприятия событий, происходящих вокруг тебя.
Затем Элейна дала ответы на интересующие Генадия вопросы. А я после этого общения долго еще не видела ее.
Cоветы и наставления, переданные людям от Старших Через Таяну
…«Удачи тебе, девочка моя». И только Он произнес эти слова, как опять вернулись все звуки. Я мысленно поблагодарила учителя Гавриила.
Ко мне подошли Гоша, Елена, Нил. Все они улыбались, а я чувствовала себя очень счастливой.
…Я стою в окружении людей, Они с белыми бородами, длинными волосами и такие высокие, что я для них, как крупинка сахара. И я протягиваю свое сердце. Только оно не выглядит как обычное сердце. Оно как сгусток энергии — мерцающий и излучающий зеленые лучи. Я оказываюсь на ладони человека. Он медленно поднимает руку и останавливает ее на уровне своих глаз. Глаза, полные света, причем кажется, что этот свет как бы струится и переливается через края.
И я опять протягиваю свое сердце, а мне говорят, что надо будет сделать.
Затем меня поднимают еще выше, пока Его рука не вытягивается вверх. Я вижу красивое плотное облако золотистого цвета. Это очень красивое зрелище.