Какой-то отчаянный элиец забегает на башню и поворачивает здоровый стреломёт внутрь, направляя его на продвигающуюся всё глубже армаду. Это отличное оружие против Даэвов – острые стрелы насквозь пробивают перья, и бессмертные на несколько минут теряют возможность летать – пока не смогут снова призвать свои блестящие крылья.
Элиец открывает огонь по влетающим внутрь Даэвам. Удача! Он смог поразить двоих! Они, закружась в порванных крыльях, падают на землю. Ещё двое Даэвов остаются невредимыми и уже летят расправиться с наглым смертным. Он отчаянно пытается попасть во врага, но они ловко уворачиваются. Отбежав от орудия, он хочет спрыгнуть с башни, но когти асмодиан оказываются быстрее. Один из тёмных Даэвов хватает его лапой за ногу и с размаху бросает о крепостную стену – после такого удара шансов выжить нет.
Териан Лекас залетает в ворота последним. Он набирает высоту, дабы оценить обстановку.
«Впереди двое, справа один…» – шепчет внутренний голос Даэва.
Асмодианин сворачивает крылья в суставах и буром летит вниз, чтобы сразить двух белокрылых бессмертных, только что взмывших в воздух.
Ловким движением он достаёт пару самых длинных мечей из своей коллекции и, словно лопастями, разрезает воздух там, где ещё мгновение назад была пустота. Даэв просчитал траекторию полёта врагов так, чтобы одним ударом покончить с обоими. Миг – один меч перерезает горло одному, окропив алой кровью белые крылья, второй – разрывает крыло другому, отчего тот начинает падать вниз. Асмодианин успевает схватить его за плечо и с разворота лезвием клинка обезглавливает его.
«Минус два», – машинально считает он.
Краем глаза Териан всё это время следил за третьим Даэвом, летевшим прямо на него справа. Асмодианин замирает в воздухе, мерно взмахивая чёрными, как смерть, крылами, в ожидании врага. Элиец в полёте делает яростный замах двуручным мечом. И вот он момент, когда от серокожего бессмертного должны были остаться две половинки, но каким-то невообразимым образом асмодианин искривляется так, что клинок рассекает воздух над его шевелюрой, а сам он оказывается за спиной белокрылого. Териан хватает одной рукой, уже освободившейся от меча, его за основание крыла, а другой… Голова элийца летит вниз на поле боя, а пернатое тело врезается в стену.
«Больше нет…» – твердит всё тот же внутренний голос.
Перья Териану больше не нужны – живых Даэвов у врага не осталось. Он пикирует в самый авангард атаки и, силой мысли оторвав себе крылья в паре метров от твёрдой поверхности, ловким кувырком приземляется. Где-то сзади его чёрные спутники загораются и через несколько секунд обращаются в пепел, но бессмертного это не волнует. Он направляется к механизму, который отключает барьер.
Ровным спокойным шагом он идёт к скоплению элийцев у машины, питающей Эфиром щит. Териан Лекас видит на себе их изумлённые и опоенные яростью взгляды, но они его не волнуют. Он даже убрал оружие – шесть мечей покоятся в ножнах по бокам, ожидая своего часа. Даэв идёт впереди всех. Ему всё равно, будут ли его атаковать или нет, и в голове у него пусто – ни единой мысли. Где-то в паре метров от него взрывается бочка с порохом – зеленоглазый асмодианин даже не моргает – он знает, что взрывная волна его не достанет – чутьё контролирует всё. Оно бесперебойно сканирует пространство вокруг себя и транслирует в голову всё, что видит. Асмодианин словно наблюдает за собой со стороны – с любого ракурса, какого пожелает. Териан чувствует всех врагов, которые у него за спиной, он знает, когда они нападут и какое движение сделают через секунду. Он даже отчётливо видит их яростные лица, словно ему позволено заглянуть в будущее на несколько мгновений. Этого достаточно, чтобы понять, как уклониться и куда вытянуть меч, дабы враг сам напоролся на острое лезвие.
Териан Лекас приближается к механизму. Семеро элийских стражников встают в стойки и прижимаются друг к другу плотнее. Их пугает равнодушный взгляд блестящих глаз и размеренный шаг Даэва.
Вдруг один из них не выдерживает и, громко закричав, замахивается алебардой. Асмодианин мгновенно перемещает на него хищный взгляд – ярко-зелёные глаза вспыхивают красным огоньком, а мышцы напрягаются. Даэв уже знает, куда надо шагнуть, чтобы уклониться, какое слабое место поразить, какой по длине меч для этого взять – в его голове всё моментально складывается в схему действий. Затем он как бы нажимает кнопку «старт», и тело послушно выполняет всё по заданному алгоритму. Никаких усилий, никаких раздумий – на это нет времени: всё машинально.
«Шаг влево, прогнуться назад, левая рука вперёд и вверх…» – древко алебарды врага ударяется о металлический нарукавник.
«…Кувырок под лезвием и отвод от себя…» – двуручный топор вонзается в землю.
«…Согнуть правую ногу, правой рукой достать палас, вытянуть руку, разворот…» – Даэв подсекает ногу элийца, тот начинает падение на спину.
«…Оттолкнуться правой ногой, убрать палас, бросить левой рукой даггер в правую, выпрямиться, расслабить ноги, прижимающий удар лезвием вниз в незащищённое основание шеи», – падающий воин успевает увидеть, как к его горлу для смертельного колющего удара приближается короткий тонкий меч. Ещё в воздухе элийца настигает острие клинка и, пронзив мягкую ткань насквозь, прижимает к земле. Конец.
Все эти команды построились в голове Даэва моментально, когда враг ещё только замахивался.
«Он сам избрал свою участь», – пролетает в голове Териана.
Остальные элийцы не успевают среагировать. Только видя склонившийся над их товарищем силуэт асмодианина, они, не раздумывая, бросаются на него.
Даэв успевает оценить ситуацию. В его мыслях появляется некоторое разочарование, но на лице не отражается ничего. Он вынимает окровавленное лезвие из тела ещё живого элийца и начинает новый танец смерти.
Стрелки часов медленнее отбивают секунды, чем серокожий бессмертный наносит смертельные удары новому и новому противнику.
«Раз, – мысленно считает он, и первый воин обнаруживает в своей груди глубокую рану. – Два, – второй вскрикивает от колющей боли в спине. – Три, – ещё одно перерезанное горло. – Четыре, пять».
Пятеро элийцев почти одновременно в неестественных позах падают на землю.
Даэв смотрит на последнего оставшегося из семерых воина, но тот так и не решается напасть. Он дрожащими руками держит в руках щит и пятится назад. В его глазах видно отражение неумолимого ужаса.
Териан равнодушно обходит человека, приближается к механизму и достаёт из своей коллекции средний по длине, но самый широкий меч – палас. Он замахивается, и лезвие пробивает торчащее из земли устройство, испускающее светящийся луч в центр барьера.
Луч тотчас исчезает. Купол тает на глазах. Оставшиеся снаружи Даэвы с воплями влетают в пространство над крепостью и, словно коршуны, с воздуха начинают убивать своих жертв.
Элийского сопротивления почти не остаётся. Выжившие успевают забраться в подземный штаб командования. Тем временем легионеры Асмодеи захватывают склад за складом, арсенал за арсеналом. Полупустая крепость быстро переходит во владение серокожих.
Воины в чёрных доспехах отпирают двери в штаб, завязывается последняя битва.
Териан Лекас остаётся снаружи наблюдать за происходящим.
«Даже Даэвы не понадобились, – думает он. – Зря только оружие о железку сточил».
Тем временем из подземелья доносится громкий радостный вопль – крепость захвачена. Какой-то Даэв отправляется в Цитадель рассказать об этой вести, остальные начинают разбирать завалы и собирать трупы павших воинов с обеих сторон.
Кажется, конец кровопролитию. Но не проходит и получаса, как караульный асмодианин с башни громко кричит:
– Элийцы с Западного Крыла! Четыре легиона! Есть Даэвы!
Захватчики переглядываются и мигом начинают готовиться к обороне только что взятой крепости: залатывать дыры в стенах, заново устанавливать и чинить ворота. Значит, враг всё же заметил осаду соседнего форта.
Тем временем почти весь гарнизон западной ерепости Сиэли – чуть меньше тысячи воинов возводил временный мост между островами.