Криво усмехнувшись, Даниэль покачал головой, молча подчинившись, когда его потянули к грузовику. Кажется, мальчишка взрослел на глазах.
Но взрослел недостаточно быстро, чтобы его приняли за взрослого и заставили отвечать за такие слова. Лишь усмехнувшись, Ящер спокойно сел в авто.
Валери тащить не пришлось, она сама поспешила вперед, так как прекрасно видела в каком состоянии священник, а вот рыжему пара тумаков все же досталась. Когда пристальный взгляд начальника остался позади, мужчины почувствовали себя немого вольнее.
Опухшие веки никак не желали раскрываться. Левая часть лица полностью онемела, а ребра ныли после того, как его долго и с чувством попинали.
С трудом поднявшись на колени, Лазарь сплюнул кровавую слюну в сторону, зло зарычав. Сучьи дети, подкараулили его и напали из-за дерева, не дав даже шанса дать отпор. Матерясь на чем свет стоит, Лазарь привалился спиной к стене, глубоко дыша. Он должен был выбраться. Выбраться и растерзать уродов.
Застонав, мужчина поднес связанные руки к лицу и попытался ухватиться за узел зубами.
Впрочем, долго наслаждаться одиночеством ему не дали. Дверь помещения, которое Лазарь делил пополам с коробками корма для собак, запасенными хозяевами дома еще до апокалипсиса, раскрылась. В подвал ударил яркий свет фонаря, после которого по лестнице медленно спустились.
- Любой бы другой уже сдох, а ты как всегда жив... Верно, что самое паршивое - самое живучее.
- Да, как и ты, - еле шевеля разбитыми губами, проскрипел Лазарь. Собственный голос казался неестественным и больным, слабым и это невероятно бесило. - Был бы ты меньшим дерьмом, давно бы уже подох. Тут мы похожи.
Немного постояв на последней ступеньке, мужчина приблизился к пленнику и, направив свет фонарика на его лицо, присел напротив него на корточки.
- Не сравнивай нас. Я не брал чужое, чтобы не суметь за ним присмотреть. Не нужно равнять меня с такой никчемной падалью, как ты, - спокойно и четко ответил Ящер. - Мне не нужно вопить благим матом и бить женщин, чтобы самоутвердиться. А вот тебе без этого никак. - почти по-дружески закончил он, прежде чем подняться на ноги, не сводя с собеседника света фонарика.
- А ты меня, ящерица, не знаешь, - прорычал Лазарь, ощутив, как ярость удушающей волной поднимается откуда-то от низа живота вверх, накрывая его полностью.
Зря он упомянул о прошлом, зря ворошил старые раны. Замерев, даже не двигаясь, Лазарь внимательно следил за старым знакомым.
Впрочем мужчина только хмыкнул, поднявшись с места.
- Я достаточно хорошо знаю тебя, крыса. Стоило бы убить, стереть мерзавца с лица земли, но это было бы слишком просто. За всё то, что ты сделал и, что самое главное, чего сделать не смог, это было бы слишком простым наказанием.
В какой момент в голове что-то щелкнуло, Лазарь не понял. В следующее мгновение он, оскалившись, как дикий зверь, бросился на мужчину. В голове пульсировала только одна связная мысль: «Перегрызть глотку!».
Однако Ящер ждал этого, встретив бросок озверевшего пленника мощным и резким пинком в грудь, даже не выронив фонарика.
- Лежать, псина! - резко бросил он, держась на некотором расстоянии.
Главное не дать встать. Даже со связанными руками это зверье было опасным.
Боль от удара о стену немного отрезвила Лазаря. Подняв голову, мужчина хрипло рассмеялся, поминутно морщась от боли.
- И все таки, выбрала она меня, а не тебя! - сквозь смех выдавил он, откинувшись на спину.
Да, выбрала. А он не смог ее защитить.
И если он надеялся так задеть мужчину - удар прошел мимо. Ящер только хмыкнул, едва заметно усмехнувшись, чего Лазарь видеть не мог.
- Она выбрала и я отпустил, потому что любил. А ты, паршивая псина даже защитить Свое не смог, - четко и неспешно, точно чеканя каждое слово, произнес он, прежде чем отступить.
Смысла продолжать этот треп не было. Нужно было еще решить, что делать с этим ублюдком и другими... Появление Дана существенно путало карты, убивать того, кому был обязан жизнью он не собирался. Каким бы ублюдком этот мир не сделал его, оставались еще некоторые вещи и убеждения, с которыми он не расставался.
Время, проведенное в кузове грузовика, казалось, ползло со скоростью раненой улитки.
За это время Валери все же удалось не только обработать и перевязать рану священника, но и накормить того обезболивающими.
Майкла тоже перевязали, но, поскольку рана тревожила парня не сильно, он от обезболивающих отказался. После них парня жутко клонило в сон, а он хотел сохранить ясность сознания, вдруг придется бежать.