- Слушай, - мужчина почесал затылок и тяжело вздохнул. - Нам надо проговорить.
Впрочем, и это женщину утешило мало. Если вместе с другими Лазаря она воспринимала спокойно, то оставаться с ним наедине после произошедшего спокойной не могла. Чуть резко сев, Валери привычно подняла голову, глядя на него.
- Слушаю...
Прекрасно понимая женщину, Лазарь остался стоять там, где стоял и не сделал ни шагу к ней.
- Я... - слова давались с трудом, но он понимал, что должен их сказать. - Я должен извиниться за то, что произошло в церкви. - Мужчина развел руками и покачал головой. - Понимаю, что это мало что исправит... Но, после смерти жены у меня срывает крышу... До какого-то момента я держусь, а потом просто накрывает. Раньше тем, что помогало держаться были мои люди. Когда их не стало, меня сорвало. - на одном дыхании выдал он. Закусив губу, Лазарь покачал головой. Зря он пришел. И рассказал все это зря. Впрочем, после всего, что произошло, не все ли равно, что о нем знают, а что - нет.
Некоторое время женщина смотрела на него. На всегда спокойном, почти кукольном лице застыло хмурое выражение. Все же вздохнув, Валери опустила взгляд, подтянув колени к груди.
- Я сама отчасти виновата, так что лучше об этом забыть... Смерть родных толкает на разное, так что в некотором роде и мне стоит сказать «прости». Сама не лучше. - невольно поведя плечом, она все же поднялась с места.
Воспоминания о тех, кого она сама потеряла мешались с воспоминаниями о тех, кого утянуло за этой болью ее собственное безумие. Так и остановившись стоять у постели, спиной к Лазарю, не зная, что еще сказать, она только опустила взгляд к полу.
Сам не зная, зачем это делает, Лазарь подошёл к женщине, без слов развернул ее к себе.
На миг замерев в нерешительности, Лазарь провел рукой по ещё влажным волосам, убирая с лица женщины темные пряди и осторожно коснулся ее губ своими, как бы спрашивая разрешения.
Прерывисто вдохнув, Валери только прикрыла глаза, чувствуя, как волной накатывает усталость и, как истинная женщина, совершенно алогично подалась к нему, отвечая на поцелуй. В этом безумном мире делать разумные поступки было практически невозможно.
Пробирки и колбы мелькали в руках. С мастерством умелого фокусника Эвелин смешивала реагенты и отправляла колбы в специальные приборы. Задумчиво наблюдая этот процесс, Даниэль, на какое-то мгновение даже перестал думать о том, что случилось в лагере.
Но, когда Велтрейн подошла к клетке, где сидела умирающая тварь, перед глазами мужчины снова стало лицо светловолосой девушки: мертвое и бессмысленное.
Прикрыв глаза, мужчина покачал головой. Стоило бы пойти наверх и просто лечь спать, но он не мог, как и не мог находиться один.
Существо в клетке, почуяв приближение живого, тихо и жалобно завыло, вяло клацая зубами, как бы пытаясь укусить.
Отвернувшись от твари, женщина взглянула на Даниэля и нахмурилась. Она не была экспертом по настроения священников, но то, что что-то с мужчиной не так видела явно.
- Дан, - женщина подошла к мужчине и присела рядом на корточки, чтобы быть с ним на одном уровне. - Я видеть не могу твою кислую физиономию. Что случилось?
- Что? - нахмурившись, мужчина взглянул на Эвелин, не сразу поняв, что говорит она именно с ним. Хотя, в комнате больше никого не было, и смотрела женщина прямо на него.
- Я говорю о том, что что-то произошло, а ты упорно избегаешь людей. За все то время, что вы здесь, ты еще ни с кем не разговаривал.
- Да, просто, - Даниэль помедлил, подбирая нужные слова. - Настроения нет. Да и устал я... - мужчина пожал плечами.
- Да, именно поэтому, вместо того, чтобы пойти спать, ты сидишь здесь и с великим чувством сострадания смотришь на подыхающего зомби. - хмыкнула Эвелин, поднимаясь на ноги. - Ладно, это твое дело. Просто, если захочется поговорить, я все ещё здесь и не разучилась слушать.
Покачав головой, Велтрейн отошла к столу и снова занялась пробирками.
Некоторое время оба молчали.
- Когда на лагерь напали... - начал Даниэль, поднимаясь с места. - Там, среди зомби... Там была моя дочь и, я не смог ее убить. Это сделала Валери.
Опустив голову, мужчина печально улыбнулся и тихо вздохнул.
Едва не выронив из рук пробирку, Эвелин обернулась к мужчине.
- Я... Когда все началось, я отправил ее в эвакуацию вместе с матерью, - уже не в силах остановиться, продолжал мужчина, чувствуя острую потребность выговориться. - Она была... - мужчина поджал губы и зажмурилась глаза, чувствуя, как ком подступает к горлу. Впрочем, о том, что мужчины не плачут, он сейчас не думал.