Мрачно поинтересовался он, опускаясь на корточки возле саженцев.
Хмыкнув, Валери все же приблизилась к нему.
- Одна безмозглая баба, которую ты помял, - отозвалась она, остановившись уже возле мужчины, скрестив на груди руки. - У этой дамы будет ребенок, который с высокой вероятностью переймет анемию и умрет еще при родах. А делать абборт она отказывается. Я лечу людей, но истеричные бабы не мой профиль. К тому же это твоих... Частей тела дело.
Мотнув головой, женщина отбросила с лицо растрепавшиеся волосы.
- Мои истеричные бабы? - удивленно переспросил мужчина, поднимая к ней взгляд. - Госпожа-доктор, вероятно, что-то путает, потому что максимум, кого я помял - это куст томатов о чем, конечно, очень сожалею, но не думаю, что он мог бы что-нибудь тебе сказать. - Опустившись на колени, Лазарь осторожно придержал саженец и неторопливо начал сгребать в ямку руками землю.
Вновь скрестив руки на груди, женщина чуть приподняла бровь.
- Госпожа-доктор может и путает, уважаемый садовод, но, вышеобозначенная, «истеричная баба», клятвенно уверяет, что во чреве ее растет плод вашей безумной любви и жертвенно жаждет дать ему жизнь. Впрочем, быть может она ввела меня в заблуждение? - картинно изумилась женщина, красочно изобразив растерянность, почти обиду, живо отразившуюся на прелестном личике. - Ах, в таком случае я зря вас потревожила и мне безумно жаль...
Трепетно похлопав ресницами, женщина, едва сдерживала смех.
Первый начал.
Теперь, когда она подошла ближе, Валери более чем отчетливо различила различила татуировку на левом предплечье мужчины.
«Sic itur ad astra»
На внутренней стороне правой руки аккуратно вилась надпись «Ira furor brevis est», в то время, как на внутренней стороне левой Валери успела различить надпись «Memento quia pulvis es». Но больше всего повеселило «Vale» на внешней стороне правой.
«Вот, если бы нам так преподавали латынь в университете, я бы знала ее куда лучше.» - вновь улыбнувшись, подумала она.
Раздраженно сплюнув на землю, мужчина оставил саженец и поднялся.
- Что за баба? - коротко поинтересовался он, разминая ноющую шею.
Чуть отклонив голову назад, в который раз ощутив себя невдохновляюще мелкой, Валери качнула головой.
- Милая блондиночка Анабель, - отозвалась она, едва заметно скривившись.
Высокая красотка-блонди за вечер ей истрепала нервы до крайней точки кипения и вспоминать об этом чуде без внутреннего содрогания она не могла.
- Можешь передать этой курице, что бы катилась к черту, а если еще раз что-то выкинет, я обломаю рога ее муженьку. - Чувствуя, как с души свалился груз ответственности, мрачно произнес Лазарь, наблюдая за парнем, бережно закапывающим саженец.
- Хотя, нет, я сам разберусь. - передумал он. - Эта шлюха едва ли не каждый год беременна и каждый раз - от меня.
Лазарь криво усмехнулся. Самое забавное в этой ситуации было то, что он даже не смотрел в сторону белобрысой ведьмы. Ну не любил он блондинок, до зубного скрежета и боли в пояснице. А в общине, благо, были женщины и гораздо более привлекательные, чем вышеупомянутая Анабель.
Нахмурившись, мужчина покачал головой. Пора было выгнать ее с мужем, к чертям, за ограду. Слишком много головной боли было от одной блондинистой шлюхи и слишком мало пользы.
- Это все?
Шумно выдохнув, Валери закатила глаза, чувствуя, что при следующей встрече сама оборвет паскуде слишком длинный язык.
- Нет, если уж я пришла, жажду конструктивного диалога. При чем муж то? В конце концов не всегда муж за жену и жена за мужа отвечают, - поинтересовалась она, склонив голову набок, присмотревшись к ряду саженцев, невольно приподняв бровь.
Было в этом что-то волшебное. Мир, казалось, умирал, мертвецы бродили по земле, но вот здесь и сейчас жизнь брала свое.
- Тебе больше нечем заняться? - склонившись к женщине, прошипел Лазарь, опасно прищурив глаза. - Так, я найду тебе хобби по душе. Как на счет - корма для трупов за забором, а?
Вновь улыбнувшись, женщина все же подняла взгляд к нему, чуть отклонив голову назад.
- Если станет легче, могу отправиться хоть сейчас, - отозвалась она, не проявляя и капли страха. - А футболку лучше надень. Холодает, а так, как мне светит участь ужина, лечить от воспаления легких тебя будет некому. Не думаю, чтобы Эвелин взялась за это с радостью.
Пожав плечами, словно подводя итог, заметила она.