– Восставшие прорвались в здание, товарищ полковник, – не растерялся перед начальством боец. – Пытаются пробиться к заключенным Надзора.
– Черт, бесхребетные инвалиды, – выругался полковник, – распустить этот Надзор нужно. Значит так, проникновение было через главный вход?
– Так точно, они перебили оцепление.
– Отошлите нескольких бойцов вниз, пусть усилят охрану заключенных через коридоры прямого сообщения, – командир отряда сделал знак троим крайним бойцам, и они побежали вниз, – сейчас я принимаю командование на себя. Выдвигаемся к поверхности, отрежем силы нападающих от улицы, возьмем под контроль первый этаж здания и займем оборону. Они не должны вывести отсюда ни одного нашего заключенного, ясно?
– Так точно, товарищ полковник! – командир отряда отдал честь и протянул пистолет с виноватым видом, – большего дать не могу, все в арсенале на минус шестом.
– Сойдет, – ответил полковник, взвесив в руке оружие. – Вперед!
Вокруг полковника тут же выросли четыре широкоплечих бойца, готовые прикрыть его от любой опасности. Отряд продолжил подъем, но уже гораздо осторожнее.
Добравшись до верхнего лестничного пролета, солдаты заняли огневые позиции и замерли в ожидании приказа.
Стараясь не шуметь, полковник крадучись подошел к двери, ведущей в большой зал с главным входом в здание, и аккуратно приоткрыл ее. Сразу за ней было толстое ограждение из цельного мрамора, за ним, метрах в шести, спинами к полковнику стояли трое с черными повязками на предплечьях. Двое дежурили у общей лестницы, ведущей как на верхние, так и на нижние этажи. О пути, которым воспользовались бойцы Комитета, подпольщики попросту не знали. Еще двое охраняли главный вход, выглядывая наружу. Никто не смотрел в сторону их двери. Обернувшись, полковник знаком попросил две гранаты. С выражением полного непонимания на лице командир отряда протянул ему два увесистых цилиндра. Но полковника уже абсолютно не заботило выражение чьего-то там лица.
«Зря вы сюда пришли», – злорадно подумал Берий Маркович. Он резко выдернул кольцо, рванул на себя дверь, швырнул гранату в центр зала и захлопнул дверь. За ней раздался громкий вскрик, и в следующую секунду оглушительный взрыв ударил по барабанным перепонкам. Полковник вновь дернул дверь, метнул следующую гранату, уже не выдергивая кольцо, и сразу же крикнул: «Пошли!»
Распахнув дверь мощным пинком, ощетинившаяся стволами группа ворвалась в зал и сразу же рассредоточилась по укрытиям. На полу, посреди зала, лежал человек и держался за бок, жалобно скуля, остальные восставшие успели занять оборонительные позиции.
– Двое – вход на одиннадцать, еще двое – лестница на два часа, – крикнул командир отряда, высунувшись из-за укрытия. Бойцы заняли позиции за ограждением и несколькими колоннами рядом, просматривая открытое пространство через прицелы автоматов.
Слева от полковника кто-то крикнул, и боец у колонны открыл огонь. Несколько стволов отряда поочередно присоединились к нему, им сразу же ответили с противоположной стороны зала, и пространство тут же наполнилось грохотом и сизым дымом пороха. Полковник знаком приказал телохранителям присоединиться к товарищам, и сам высунулся из-за укрытия, держа наготове тяжелый пистолет. Свинец высекал крошку из стен, в воздух поднялось огромное облако пыли и мраморной крошки. Грохот автоматов, не переставая, бил по ушам, заставляя командира отдавать приказы все громче. Полковник перевел взгляд на засевших на противоположной стороне зала подпольщиков. Стало ясно, что они долго не удержат своих позиций, слишком сильно сказывались высокие навыки бойцов Комитета. Восставшие же, наоборот, чуть ли не впервые держали в руках оружие, но стоит отдать должное, отстреливались они отчаянно. Один из них, воспользовавшись паузой, когда бойцам понадобилась перезарядка, выскочил и схватил гранату, лежащую на открытом месте. Ту самую, которую полковник бросил в помещение, не выдернув кольцо, чтобы дать группе время войти без сопротивления.
«И чем ты думаешь?» – пронеслось в голове полковника в тот момент, когда он уже спустил курок. Парень выронил смертоносный цилиндр и удивленно посмотрел на разорванное запястье. Только успела гримаса ужаса появиться на его лице, как сразу две автоматные очереди прошили его живот насквозь. Не успевший толком ничего понять подпольщик замертво рухнул неподалеку от своего раненного осколком товарища.
В следующую секунду полковника резко дернули назад за укрытие, и в месте, на котором он был секунду назад, пол брызнул бетонными осколками. Один из телохранителей высунулся и открыл огонь, поливая свинцом колонны на противоположной стороне зала. Вдруг он дернулся и резко осел, укрываясь от противника. На военной форме, в районе живота, красовалось два аккуратных отверстия.