Он улыбался и, кажется, был искренне рад видеть меня. Он указал на сервировочный столик с приветливо дымящимся на нем чайником и несколькими большими подносами с едой. Я улыбнулся в ответ и действительно обрадовался новой встрече с ним – ночные приключения дипломата, очевидно, были не менее травматичны, чем мои. Его дорогой наряд был мятым и грязным, пах дымом и кровью, а голова перевязана.
– Это неожиданная честь, – сказал я, накладывая на тарелку большую порцию салата из рыбы, риса и яиц и наливая чаю из танны в самую вместительную кружку, какую сумел найти. – Надо признать, я беспокоился за вашу безопасность.
– И не зря… – Донали со страдальческим лицом прикоснулся к повязке. – После вашего отъезда там стало немного неспокойно.
Я занял место за столом для переговоров, за которым уже сидели несколько офицеров, мне не знакомых, и с ними несколько мужчин и женщин в гражданском. Последних я отнес к коллегам Донали, судя по покрою их костюмов и бюрократически чопорному виду. Выделялась из собравшейся компании только одна женщина – она была моложе остальных присутствующих и носила элегантное, но слишком тесное зеленое платье (декольте было чересчур глубоким для столь раннего часа). Она выглядела удивительно рассеянной и в то же время напряженной, она то бормотала что-то себе под нос, то вдруг вытягивалась по струнке и оглядывала окружающих, будто кто-то из нас ее оскорбил. Я бы принял ее за астропата, но ее глаза были на месте, хотя, казалось, они все время теряют фокус. Значит, наверняка псайкер. Я решил не ставить мысленных барьеров – как я уже говорил, мне никогда не составляло труда притвориться, несмотря на их проклятое умение.
– Прошу прощения, что пропустил самое интересное, – сказал я Донали, зная, что именно это он ожидает от меня услышать, и принялся за еду.
Я понятия не имел, зачем меня вызвали, но на моем счету достаточно военных кампаний, чтобы не отказываться от еды, пока дают. Налегая на салат, я изучал офицерские знаки отличия, надеясь по ним догадаться, кто они и зачем здесь я, но оказалось, что компания собралась разношерстная. Скользнув взглядом по паре майоров, полковнику, я посмотрел на сидящего во главе стола и едва не выронил свой прибор. Лорд-генерал Живан собственной персоной, главнокомандующий нашей небольшой экспедиционной армией. Я никогда не видел его изображений, но регалии говорили сами за себя, кроме того, я слышал достаточно много описаний его стальных синих глаз (которые, на самом деле, оказались несколько бледноваты) и аккуратно подстриженной бороды (скрывающей намечающийся второй подбородок), чтобы сомневаться в его личности. Он сидел вполоборота ко мне, обсуждая содержимое информационного планшета с помощником, так что Донали, опустившись в соседнее с моим кресло, смог продолжить нашу беседу:
– Вы оказали нам большую услугу минувшей ночью. Вы не могли бы помочь больше, оставшись.
– Рад слышать, – сказал я. – Но вы, похоже, тоже неплохо справились. Охранники дворца, должно быть, оказались лучшими солдатами, чем выглядели.
– Ничуть. – Он с отвращением помотал головой. – Половина их древних лазганов отказалась работать, а те, что все-таки выстрелили, не смогли бы попасть и в борт космолета. Мы едва держались до подхода взвода СПО. Если бы Орелиус и его телохранители не убрали зачинщиков, толпа просто раскатала бы нас.
– Орелиус. Хм.– Я отхлебнул чаю из кружки и заметил, что никто больше, похоже, его не пил. Что ж, надо признать, вкус к чаю из листьев танна нужно вырабатывать постепенно, и я один из немногих, если не считать вальхалльцев, кому он нравится. Из чего следовало довольно лестное заключение: его приготовили только ради меня. Для чего бы меня ни вызвали, они учли мои вкусы. – Очевидно, вы были правы относительно него.
– Правда? – Донали посмотрел на меня с любопытством, и я снова почувствовал, что он не просто поддерживает беседу, а старается определить меру моей осведомленности о происходящем за кулисами.
Я кивнул, подчищая тарелку и решая, смогу ли уйти от вопроса, отправившись за добавкой.
– Вы говорили, что он не так прост, как может показаться, – напомнил я ему.
– Да, несомненно.
Возможно, он собирался сказать что-то еще, но Живан повернулся обратно к столу переговоров и откашлялся. «Проклятие, – подумал я, – теперь не удастся сходить за еще одной порцией салата». В кружке, впрочем, оставалось еще достаточно много чаю, и я отхлебнул, наблюдая за присутствующими сквозь ароматный пар.
– Комиссар.– Живан обратился непосредственно ко мне. – Благодарю, что столь вовремя присоединились к нам.
– Лорд-генерал, – строго кивнул я и добавил, усмехнувшись про себя тому, как половина присутствующих тут же нервно втянула воздух: – Если бы я знал, что ваш повар так талантлив, я бы спешил еще больше.
Конечно, комиссар был вне обычной вертикали командования, так что формально я не обязан был выказывать почтения ни ему, ни кому-либо еще, но большинство из нас старается не напоминать об этом окружающим офицерам. Как я люблю сегодня повторять моим кадетам: уважайте их и они будут уважать вас. Вам это ничего не стоит, а дела идут лучше. Благодаря моему статусу общеизвестного героя я располагал еще большей свободой в своих поступках, а Живан, насколько мне было известно, и сам слыл грубоватым человеком, так что малую толику простовато-сердечной солдатской фамильярности он примет хорошо. Я оказался прав. Он мгновенно оттаял, и мы в дальнейшем сошлись проще и быстрее, чем начинается драка в баре на нижних уровнях улья.
– Я передам вашу похвалу, – сказал он, улыбнувшись, и прихлебатели, рассевшиеся вокруг стола, решили, что им тоже стоит выказать расположение ко мне. – Может, вы захотите взять добавки, прежде чем мы продолжим?
– Продолжим – что, поясните? – спросил я, вставая, чтобы вновь наполнить свою тарелку. Я забыл взять с собой кружку, так что на случай, если захочу еще чаю, я просто забрал чайник, водрузив его на стол около себя. Признаюсь, я сделал это и для того, чтобы снова позлить местных подхалимов. – Кому-нибудь что-нибудь принести заодно?
– Нет, благодарю.
Живан подождал, пока я снова усядусь, затем решил, что все-таки хочет еще рекафа, и послал за ним наиболее явно поджавшего губы помощника. Проделывая это, он зацепил меня взглядом, в котором ясно горел огонек озорства. Я решил, что лорд-генерал мне нравится.
– Я читал ваш рапорт, – сказал он, когда, наконец, прибыл его рекаф. – И полагаю, что выражу общее мнение, если скажу, что был впечатлен.
Гул одобрительного бормотания прокатился над столом, и некоторые голоса даже звучали искренне, без недовольства. Донали тепло улыбнулся мне и кивнул; я подумал о том, что, кажется, приобрел друга в дипломатическом корпусе. В будущем это может оказаться весьма полезным. Странная женщина в зеленом на мгновение встретилась со мной взглядом.
– Выбирайте друзей с осторожностью, – внезапно сказала она неприятным, гнусавым голосом.
Я чуть не подавился чаем.
– Простите? – переспросил я.
Но ее взгляд снова расфокусировался.
– Слишком много, – сказала она. – Не могу всех услышать.
Кто-то протянул ей разукрашенную серебряную коробочку, чуть меньше ее ладони, и она выскребла оттуда пару таблеток, проглотив их целиком. Через мгновение ее внимание снова заострилось.
– Вы должны извинить Рахиль, – прошептал Донали. – Она полезна, но с ней бывает трудно.
– Очевидно, да, – ответил я.
– Она не тот посол, какого бы я отправил на это маленькое собрание, – продолжил дипломат. – Но, учитывая все обстоятельства, я полагаю, им самим ее таланты в данный момент требуются меньше всего.
– Кому? – спросил я, но, прежде чем он смог ответить, Живан призвал собрание к вниманию.
– Большинству известна причина, по которой вас пригласили, – начал он, отставляя кружку с рекафом. – Но для тех, кому наши разговоры в новинку… – Он заговорщицки покосился на меня. – …позвольте повторить. Нам приказано вернуть Гравалакс. Если понадобится, то силой оружия. – Офицеры покивали. – Однако размер военного присутствия тау радикально меняет ситуацию.