– Неко – это японский оборотень, – с видом знатока сказал парень. – Она может быть и девушкой с хвостом и ушками, и кошкой. Похоже, что ваш Кощей ещё и на мангу подсел. Плохо дело! Разрулим с Баюном и надо спасать вашего главного по лиходейским делам. В клинику его пора класть, а то так совсем пропадёт ваш Бессмертный. Значит так, Маришка, веди свою лесовицу с ежами, а мы с Алёной под каждым концом цепи по костерку запалим. Она замагичена, быстро раскалится. А когда Баюн вниз сверзится, вы иглы из него не спешите сразу вытаскивать, поломайтесь. Пусть помучается! Тоже удумал забаву: в чужих постелях гадить!
Мерзко хихикая, троица разошлась по своим тёмным делишкам. Набрать хвороста оказалось плёвым делом. Осталось лишь подождать, пока вернётся кикимора и скажет, что пора начинать веселье.
– Всё готово! – Маришка, компенсируя нехватку слов красноречивыми жестами и взглядами, присела на травяную кочку и стала с любопытством ждать, что же будет дальше.
Баюн до того обнаглел, что умудрился насолить многим. Кикиморе он раз в зелье от неудачи золы насыпал, эффект получился прямо противоположный. Бедная девушка потом целый месяц всё шишки собирала, теперь пришёл её черёд посмеяться.
– Пожааааррр, горю! – басовито заорал огромный, лоснящийся от жира серо-полосатый кот, тщетно пытаясь не выпустить из уже обожжённых лап любимую золотую цепь.
Как и следовало ожидать, минут через пять солидная туша, точно подбитый бомбардировщик, вошла в крутое пике и совершила довольно жёсткую посадку на ежиные спины. Вредные зверушки ещё и покусали его в отместку за то, что он лесовиц и кикимор дразнит и обижает.
Дуя на обожжённые лапы и жестоко истерзанный хвост, Баюн осмотрелся, но виновников переполоха так и не засёк. Наконец он попытался вытащить противные колючки, гордо усеявшие его многострадальный зад:
– Узнаю, какая скотина это со мной сотворила, разорву на клочки! – злобно прошипел он.
Естественно у него ничего не вышло: лапки были слишком коротки, чтобы дотянуться, да и лишний вес и лень лишили былой ловкости.
Минут через тридцать на дороге появился Данила под ручку с Маришкой и Алёной. Городской парень с воодушевлением рассказывал девицам, чем неко отличается от кицуне. Те восторженно ахали и просили поведать ещё о чём-нибудь, не менее увлекательном.
– Красавишны! – взвыл Баюн, он даже слезу пустил, чтобы разжалобить кикимору и ученицу Бабы-Яги, которые уже порядком натерпелись от него. – Пожалейте бедного котика, спасите от беды неминучей!
– О, подруга! – прыснула от смеха Маришка. – Мы статус сменили, красавишнами стали! Скажи, а Баба-Яга нам сыщет парочку царевичей, хоть самых завалящих?!
– Дались тебе эти зазнайки и белоручки! Ты что забыла, как к князю Хвариле царевич Киндей приезжал в баньке попариться?!
– Ой, не напоминай! Это чучело гороховое чуть весь лес не спалило. Деревенским пришлось вместе с нечистью лесной начинающийся пожар тушить. Княжеский терем и баню так спасти и не удалось. Одни уголья только и остались. Князь потом ныл, что царский сын чуть его по миру с котомкой не пустил…
Так и не добившись от девушек сочувствия, бормоча себе под нос заковыристые проклятия, Баюн решил, что его самочувствие не позволяет бегать туда-сюда по золотой цепи. Поэтому он махнул лоснящимся хвостом в воздухе и очутился в кощеевой лавке в городе. Рыжеволосая ведьма окучивала очередного городского лоха, хлопая бесстыжими глазками и облокотившись пышной грудью на прилавок.
– Девица, говоришь, ушла к более успешному другу, а ты забыть не можешь? – в её голосе появилась опасная хрипотца, на гостя из Неяви она и внимания не обратила, рассудив, что наглый кошак и так слишком много у неё времени отнимает. – Могу предложить на выбор два варианта, любезный, – и ведьма стала гипнотизировать потенциального покупателя, – либо забыть, либо приворотным зельем опоить. Для первого, кстати, тоже могу составчик продать…
Чтобы не рассмеяться и не выдать, что он не просто какой-то там ненормально крупный котяра, Баюн сделал вид, что его интересует мышиная возня в норке. «Вот идиот! – подумал он. – Шаласкины зелья все варятся одному рецепту. И где её Кощей только откопал на свою голову? Девка-то городская, ушлая, не неявские дурёхи. И чтобы не говорил, волосы у неё крашеные. Такого многоцветного рыже-медового оттенка даже у наших не встретишь. Видать, не один час в парикмахерской сидит за окрашиванием и венецианским мелированием. Совсем государь нюх потерял, на такую фальшивку купиться, а ещё на цепь мою зарится, дуралей старый»!