Шаласка, заглянув в старинное серебряное зеркало, деловито поправила новомодное ассиметричное каре и подкрасила губы помадой с лаковым эффектом цвета спелой вишни.
– Ну, так что вы выбрали, любезный? – она то и дело оглядывалась на дверь, всем своим видом показывая, что у неё почти совсем не осталось времени на пустую болтовню, поэтому упитанному дядьке лучше поторопиться и не тратить зазря её драгоценного времени.
За этим приятным занятием она и провела минут двадцать, пока клиент доходил до нужной кондиции. Чёрные обтягивающие брючки выгодно облегали стройную фигуру, белая блузка лишь с большой натяжкой могла быть отнесена к разряду делового костюма. Тёмные стрелки делали и без того большие глаза огромными. Никто, кроме её окулиста, и не знал, что Шаласка и тут дурит всех. Изумрудные контактные линзы с золотистыми искрами были совсем не похожи на родные бледно-голубые, почти бесцветные радужки, а волосы от природы были точно пылью присыпаны.
«Пока вокруг столько идиотов, я могу спать спокойно», – улыбнулась ведьмочка своему отражению в зеркале. Никакими способностями к волшебству она не обладала, как и тайными знаниями. Эта ловкая мошенница увлекалась психологией людей и нелюдей и в совершенстве освоила гипноз и технологии НЛП.
– Госпожа Шаласка, я, пожалуй, остановлюсь на приворотном зелье.
– Учтите, оно может и не подействовать.
– Вот тогда я и воспользуюсь первым вариантом! – покупатель, воровато оглядываясь, отсчитал прохвостке оговорённую сумму и получил в обмен флакон с мутноватой жидкостью сомнительного вида.
Напустив на себя дюже занятой вид, дамочка выставила надоевшего посетителя за дверь и опустилась в удобное кресло.
– Ну, и зачем припёрся? – довольно холодно проронила Шаласка.
Баюн, поплакавшись и пожаловавшись на наглую молодёжь, и попросил совета:
– Мы можем быть полезны друг другу, моя дорогая, – вкрадчиво замурлыкала полосатая скотина и подмигнула девице.
– Твоя последняя идея закончилась тем, что Кощей меня чуть прочь не прогнал! Кто ж знал, что он ведёт строгий учёт всего, что хранится в его сокровищнице!
– Глупости! Мы всё равно погреем лапы на его богатствах. Слушай меня внимательно, Шаласка Васильевна. У тебя ведь сегодня свидание с Кощеем? Вы всегда подарками обмениваетесь, как заведено исстари в наших краях. Так подари ему игру какую, чтобы он обо всём на свете забыл… Ты же у нас умница…
Ведьма крепко задумалась. Причём статус этот она получила исключительно благодаря своему склочному и неуживчивому характеру, а не тому, в чём пыталась окружающих убедить. Вырвала лист из блокнота и нацарапала несколько слов на бумаге красным маркером:
– Вот, держи! Меня в свои дела не впутывай! Мне прошлого раза хватило! Сам ему всё объяснишь и покажешь…
Кот вздохнув и, распустив шнурок кисета, висевшего на толстой шее, аккуратно спрятал в нём скатанную в трубочку бумажку. При этом мешочек подозрительно позвякивал. Тут в лавку вошла какая-то старуха и попросила показать ей серебряные серьги с янтарём. Пользуясь тем, что девица отвлеклась на покупательницу, Баюн тут же удрал, радуясь, что не пришлось платить за услуги.
Чтобы исцелить истрёпанные в магазине нервы и поправить пошатнувшееся здоровье, котяра решил немного прогуляться по городу. Всё равно на него внимания никто не обращал: люди видели всего лишь тощего помойного кота. Тут желудок сказочного ушельца схватила стальная рука голода: до его ноздрей донёсся упоительный запах жареного мяса. Это невидимая, но могучая нить непреодолимо потянула его сквозь толпу. Лапы сами привели его к небольшому застеклённому домику, откуда постоянно доносились громкие вопли:
– Шивирма, свежая шивирма! Подходи, дарагой, Рафык тибе накормит! – из небольшого окошка высовывался вертлявый низенький мужичонка с чёрной бородой и усами. Посередине лица красовался гордо нос, похожий на клюв мудрого ворона, квартировавшего на кощеевом дубе. – Ой, какой зверюшк потешный! Иди сюды, Рафык тибе угостит!
Ноги непроизвольно поднесли Баюна ближе.
– Тибе как звать, дарагой? – из горла кота раздался писклявый мяв, и не дожидаясь ответа, завозился в своей стеклянной избушке. Потом из окошка высунулась грязная засаленная рука, и на асфальт плюхнулся комок, от которого так упоительно пахло жареным мясом, что Баюн чуть слюной не захлебнулся. – Куший, куший, мой хароший. Рафык вкусна готовить, – и снова во всю силу лёгких заорал. – Шивирма, свежая шивирма! Подходи, дарагой, Рафык тибе накормит!