– Хорошо, – отвечаю еле слышно.
Садыков задерживает на мне взгляд.
– Ты нормально себя чувствуешь?
– Да, нормально. Спасибо за беспокойство.
– Хорошо.
Руслан берет с полки чистые вещи, проходит мимо меня и скрывается в смежной со спальной ванной комнате. Через секунды раздается звук льющейся воды.
Я сразу же начинаю переодеваться.
Хватаю с полки пижаму – шорты и футболку. Быстро раздеваюсь и так же быстро одеваюсь. Вспоминаю, что на лице – косметика. Если лягу спать с накрашенными ресницами, то у меня к утру воспалятся глаза.
Нужно умыться.
Беру с полки свежее полотенце и выхожу из спальни. Так, где тут у нас ванная? Иду по коридору и безошибочно нахожу нужную комнату. Быстро умываюсь и возвращаюсь в спальню.
Прислушиваюсь.
Вода все еще льется.
Слава Всевышнему.
Забираюсь на кровать, выбирая место ближе к двери. Накрываюсь одеялом. Принюхиваюсь – оно приятно пахнет свежестью. Матрас, кстати, очень удобный. Наверняка ортопедический. Подушка тоже.
Жаль только это не поможет мне уснуть. Видимо, я слишком долго спала днем.
Как только в ванной комнате перестает раздаваться звук льющейся воды, меня снова охватывает страх. У меня начинает ныть сердце, а малыш в животике оживляется. Я прижимаю ладонь к пупку, там, где ощущаю шевеления.
Перед глазами, вдруг, проносится мое недавнее прошлое.
Фаиз. Его приставание. Кровь. Больница. Угроза прерывания беременности.
И страх, почти животный страх, что я потеряю своего ребенка.
Да, я была влюблена, но не любила Фаиза.
Но вот ребенка полюбила сразу – как только увидела его крошечное тело на мониторе аппарата узи.
Говорят, так не бывает. Что мать познает любовь потом, когда проходит все трудности – беременность, роды, бессонные ночи… Лишь тогда приходит любовь.
Я не знаю.
Мне не с чем сравнить.
Знаю только одно – я сделаю все, чтобы защитить ту хрупкую жизнь, что сейчас так беспокойно бьется внутри меня.
Дверь из ванной комнаты открывается.
Жмурюсь от страха. До боли кусаю нижнюю губу.
Молчать. Не выдавать себя.
Хотя память услужливо подсказывает – с Фаизом это не сработало. Что, если каждый мужчина, когда хочет заняться сексом, ведет себя так? Что, если вся хорошесть стирается, стоит ему испытать вожделение?
Шаги утихают.
Чувствую, что Садыков смотрит на меня.
Взгляд его обжигает и одновременно ласкает.
Сердце в моей груди барабанит от страха, и липкий пот проступает на ладонях.
Затем слышу шаги. Руслан ложится на другую половину кровати. Она стонет от его веса.
Почти не дышу. Прислушиваясь, опасаясь уловить движения Садыкова в мою сторону.
Но все, что я слышу – его ровное дыхание.
Неужели сегодня эта горькая чаша миновала меня?
По щеке скатывается одинокая слезинка…
…Просыпаюсь от боли…
ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ
Боль пронизывает мою правую стопу, ползет вверх и обжигает икру. Меня охватывает паника – мне кажется, еще немного – и эта судорога поднимется до самого горла. Лихорадочно вспоминаю как справиться с судорогой, пытаюсь потянуть носок на себя, но пальцы ног не слушаются меня.
С моих губ слетает приглушенный стон.
– Диляра, – Руслан резко садится в кровати, – что случилось?
На лбу проступает пот.
– Нога, – мычу от боли.
– Что с ногой? – Руслан включает настенное бра и откидывает с нас одеяло.
– Судорога, что ли? – уточняет Садыков.
– Да, – сглатываю.
Руслан подается вперед и обхватывает мою правую ногу. Теплые, сильные пальцы прощупывают напряженную икру. Дергаю ногой. Мне больно.
– Тише, Диляра, я не сделаю хуже, – спокойно просит Садыков. Он чуть сдвигается, ближе ко мне. Его пальцы начинают медленно разминать мою ногу.
Я с напряжением наблюдаю за его действиями. Мне страшно видеть на своей обнаженной ноге мужскую руку. Но тем не менее, боль затихает.
– А теперь, давай, попробуй походить, – говорит Руслан.
– Походить? – непонимающе смотрю на его сосредоточенное лицо.
– Да, это помогает. Проверено мной. Давай.
Садыков встает. Я краснею, обнаружив что на нем – футболка и широкие шорты. Замечаю толстый белый шрам на правой голени Руслана. Взгляд мой взметается вверх и упирается в карие глаза.
– Вставай, – он протягивает мне руку.
Обхватываю её и медленно поднимаюсь. Правую ногу тотчас сводит от судорожной боли. Уже не такой сильной, но неприятной.
– Потерпи, сейчас пройдет, – успокаивает Руслан. – Нужно пройтись, тогда отпустит.
Вздыхаю. Делаю несколько шагов и чувствую облегчение.
– Получше? – Садыков внимательно смотрит на меня.
– Да, спасибо, – опускаю взор. Боюсь увидеть в глазах Руслана намек на плату за помощь.
– Хорошо. Нужно показать тебя врачу. Когда у тебя прием?
– Через две недели.
– Долго, – Садыков чуть сощуривает глаза. – Давай завтра отвезу.
– Наверное, не получится. У моего врача все расписано, вряд ли будет свободное окошко.
– Мы поедем в семейную клинику, услугами которой я пользуюсь уже шесть лет. Там работают отличные специалисты, в том числе с перинатального центра. Пусть осмотрят тебя, если нужно – сдашь анализы. Сама понимаешь, беременность требует особо пристального внимания к здоровью.
– Хорошо, – киваю головой.
– Ляжешь спать?
Вопрос Садыкова застает меня врасплох.
Вздрагиваю. Кожа покрывается холодными мурашками.
– Диляра?
– Я не смогу сейчас заснуть, – направляю взгляд в сторону стеклянных дверей, – можно, я посижу на террасе?
– Там холодно. Застынешь. Днем солнце греет, а сейчас – ночь, – Садыков задумчиво глядит на меня. – Хочешь, спустимся на первый этаж?
– Хорошо, – соглашаюсь, в надежде, что там мне будет безопаснее.
Мы спускаемся вниз.
На первом этаже горит мягкий настенный свет. Здесь уютно, тепло и вкусно пахнет.
Садыков кивает в сторону дивана. Медленно сажусь на него и осторожно наблюдаю за тем, как Руслан, бросив «я сейчас», скрывается в коридоре.
Сижу любуясь, как за окном поблескивают звезды. Как хорошо их видно здесь! Не то что в городе – там смог скрывает красоту неба.
– Я кое-что принес для тебя, – раздается голос Садыкова. Перевожу взгляд на него. Руслан проходит в зал с подносом в руках. Ставит мне его на колени и добавляет:
– Знаю, что ты хотела насладиться тортом. Ешь вдоволь.
Гляжу на большой кусок шоколадного торта и губы невольно растягиваются в улыбке.
– Спасибо, – поднимаю на него глаза. – А ты?
– Не, сладости для девочек, я мясом наелся, – Садыков садится сбоку от меня, рядом с окном.
Отламываю небольшой кусочек десерта и отправляю его в рот. Шоколадный крем приятно тает на языке. Мне кажется, торт стал еще вкуснее.
– Давно у тебя судороги? – как бы между делом спрашивает Руслан.
– Начались где-то месяц назад. То исчезали, то пропадали. Но последние две недели стали регулярными.
– Днем тоже бывают?
– Очень редко, – я делаю глоток воды.
– Понял. Думаю, ничего страшного, но консультация врача не будет лишней.
Киваю головой и продолжаю есть. Сама жую, но то и дело ловлю на себе задумчивый взгляд Руслана.
Садыков чуть сдвигается, а я испуганно вздрагиваю и роняю на молочно-белый диван и бокал с водой, и кусок шоколадного торта.
Страх тотчас пробуждается во мне. Руки мои трясутся, живот скручивает.
– О, Господи, прости, Руслан! – испуганно выдыхаю.
Гляжу на его сосредоточенное лицо и еще больше дрожу.
Садыков вздыхает.
Мне кажется или он злится?
Я уже не помню ни о чем.
Страх кусает мою душу ледяными клыками.
– Руслан, я все уберу, только, пожалуйста, не злись! – дрожащим голосом умоляю его.