Теряться мне не нравилось, я продолжала попытки прояснить ситуацию и этим очень раздражала несдержанного императора.
Чувствовала это отчётливо, хотя и не пользовалась даром, и очень этому радовалась.
Почему-то казалось справедливым, чтобы мучилась не только я. А я мучилась, и очень. И хотела, чтобы хоть кто-то разделил мои страдания.
— И что ещё у вас в лесах интересного живёт?
Тишина.
— А в замке у вас тоже гадость какая-нибудь опасная водится? Вы не подумайте, я не осуждаю, или что-то там ещё. Мне просто интересно как долго я протяну на этой работе. И стоит ли уже составлять завещание?
Тишина сделалась мрачной.
— А самое главное: успеет ли в моём завещании появится хоть одна запись до того как я, собственно, приставлюсь? Сейчас-то у меня ничего нет и завещать мне нечего...
Тишина стала совсем зловещей. Я копчиком чуяла, что очень скоро она поевоатится во что-то гоомкое и оаздоаженное.
Копчик мой почти не ошибся
— Если ты не замолчишь, то вероятность того, что ты доедешь до замка, будет ровняться нулю. Я прямо сейчас тебя где-нибудь поблизости закопаю, — раздраженно пообещал Вэлах.
Желание потрогать его косу, стремительно мутировало и переросло в нестерпимое желание ее подергать. Хорошо так, основательно, чтобы она в руке у меня осталась. Как трофей и напоминание потомкам хвостатого хама, что бешеным попаданкам не угрожают. Особенно когда им плохо.
— Этот вопрос мы прояснили, — сдержав все свои порывы, я как можно миролюбивее поинтересовалась:
— Ас зубастиком, меня покусавшим как дела обстоят? Он что такое и почему ядовитый?
— Норг, — подал голос Мелор, видимо опасаясь, что я доведу таки его императора и босс останется без своей незаменимой помощницы. Без меня то есть, — это создание называется норг. Они не хищники, скорее падальщики, но, если на глаза норгу попадается раненое или больное животное, он вполне способен его убить. Слюна его ядовита, как ты уже знаешь. Стайная нечисть.
Я знала, хорошо знала и на своей шкуре, во всех подробностях прочувствовала все прелести отравления норговской слюной.
И могла с уверенностью заявить, что вполне спокойно прожила бы и без этого печального опыта. Радовало только то, что норг нам попался в единственном экземпляре. Знакомства со всей стаей я бы точно не пережила.
— Но я же не погибну на радость какой-то мерзкой, ядовитой гадости?
— Не погибнешь, — подтвердил Вэлах. Вот только сказано это было совсем не успокаивающе.
Сиятельство, ещё с позавчерашнего дня потерявшее где-то все своё хорошее настроение, которого и так было не очень много, так до сих пор его не нашло. Что лично меня только угнетало.
Угнеталась я до полудня, не решаясь больше задавать вопросы. Угрюмый и раздражительный сверх меры Вэлах и задумчиво-мрачный Мелор как-то не располагали к весёлой беседе. Да они вообще ни к какой беседе не располагали.
В полдень, когда на горизонте показались тонкие шпили башен и покатые, блестящие крыши зданий, скрытых за высокими, каменными и казавшимися такими неприступными, городскими стенами, Мелор тихо велел, вглядываясь в приближающийся город — столицу этих земель:
— Варь, никто не должен знать, что ты читающая. Для всех ты просто моя помощница. Поняла?
— Так точно, босс, — бодро подтвердила я, дружелюбно полюбопытствовав, — ещё даже в замок не успела попасть, а уже в какую-то интригу влипла?
— И будь серьезнее, — велел Мелор, пропустив мимо ушей мой вопрос.
— Ну, знаешь, если первую просьбу я ещё как-то могу выполнить, то с «будь серьезнее» ты не к той обратился. У меня даже на экзаменах не получалось быть серьёзной. Понимаешь, к чему я клоню?
Босс понимал, я это по его поникшим плечам определила.
В город выезжали в молчании. Гробовом. Ворота уже были открыты и никому не пришлось кричать и требовать пропустить нас, всех таких важных, внутрь. Двое стражников, которым посчастливилось дежурить в тот день на воротах, почтительно склонились при виде своего императора. И все.
По мощенным чистым дорогам мы ехали не привлекая к себе особого внимания. Мы не имели никакой ценности для окружающих. Просто ещё одна парочка дэвалийцев куда-то едет с ненормальной человеческой девчонкой.
А со стороны я, наверное, именно ненормальной и выглядела. Крутилась в седле, стараясь разглядеть все в мельчайших подробностях. Выворачивала голову до хруста рассматривая яркие, искусно отделанные вывески, с интересом провожала взглядом лоточников, пару раз чуть не свалилась с лошади, пытаясь рассмотреть наряды горожан. Я была в восторге и постоянно повторяла как заведённая одно и то же: