Когда Даллан мак Далриада дал команду бросить якорь, в порту уже собралась толпа. Он окликнул по имени кого-то на берегу. Толпа зевак изумленно ахнула, когда король Далриады спрыгнул за борт — вода доходила ему почти до пояса — и, выбравшись на берег, стиснул руку высокого мускулистого ирландца с цепью кланового вождя. Бренна навострила уши, вслушиваясь в их разговор.
— Что привело тебя в Белфаст? — спрашивал высокий вождь. — Не иначе — беда.
— Воистину беда, и еще какая, брат. Весь Дунадд мертв.
Лицо высокого ирландца заметно побелело.
— Да поможет нам Дагда, что случилось? Не чума, надеюсь?
Даллан мак Далриада покачал головой.
— Хуже. Саксы.
Высокий вождь удивленно нахмурился.
— Саксы?
— Да. Саксонские псы, за каждой лживой улыбкой их таится подвох. Но это, я имею в виду заговор саксов против ирландских интересов, не единственная новость. — Он оглянулся и махнул рукой Моргане. К этому времени матросы спустили за борт лестницу, и дамы смогли спуститься в подогнанную к борту плетеную, обтянутую кожей лодочку. — Помнишь мою дочь?
— Еще бы! — Тот обнял Килин и чмокнул ее в щеку. — Ты с каждой встречей все взрослее, детка, взрослее и прекраснее.
Килин тоже поцеловала его изрядно заросшую щеку.
— Я рада видеть тебя, Брадайг мак Арт.
Бренна встрепенулась и внимательнее посмотрела на Брадайга. Вот он, значит, какой — вождь, чья цитадель и в двадцать первом веке носит название «Форт МакАрт». Впрочем, долго думать об этом ей не дали, ибо Даллан мак Далриада принялся представлять своих спутников.
— Братец, моя дочь на этой неделе вышла замуж, и брак этот может оказаться самым выгодным за всю историю нашего клана. Честь имею представить тебе Медройта, короля Гэлуиддела и мужа моей малышки, а также Моргану, королеву Айнис-Меноу, сестру покойной матери Медройта.
Брадайг мак Арт едва не упал. Он переводил взгляд с Медройта и Морганы на Даллана и обратно.
— Ты в своем уме, братец? — вскричал он, когда обрел наконец дар речи. — Ты выдал ее замуж за бритта?
— Спасибо за ласковый прием, — ледяным тоном произнесла Бренна на почти безупречном гэльском. — Я счастлива, что у моего племянника появилось столько благовоспитанной родни.
Фраза эта произвела в буквальном смысле слова оглушительный эффект. Толпа стихла. Брадайг мак Арт стоял с открытым ртом, и даже у Даллана мак Далриады на лице не было ничего, кроме изумления. Килин с ехидной искоркой в глазах взяла мужа за руку и повернулась к отцовскому кузену.
— Твоя грубость бросает тень на весь наш клан, — заявила девушка тоном почти таким же ледяным, как у Бренны. — Возможно, я соглашусь ступить под твой кров — когда ты научишься вести себя как подобает! Идем, муж мой, — продолжала она на языке бриттов. — Я не желаю оставаться больше на земле Белфаста, где меня оскорбляют мои же соотечественники.
Она шагнула прямо в воду, и Медройт, бросив на Брадайга еще один уничтожающий взгляд, бросился за ней следом, подхватил на руки и понес к трапу, все еще свисавшему с борта Далланова корабля. Моргана повернулась, чтобы идти за ними, но остановилась, услышав протестующий крик Брадайга:
— Погодите! Королева Моргана, король Медройт! Молю вас, простите, если я задел вашу честь! Мы так долго враждовали, что подобная новость не могла не потрясти меня!
Моргана повернулась обратно — ирландский вождь с пылающими от стыда щеками протягивал ей руку. Выждав подобающую паузу, она с торжественным видом шагнула назад и приняла рукопожатие.
— Брадайг мак Арт, — сказала она, призвав на помощь Бреннины познания гэльского, — я всем сердцем надеюсь, что отныне и во веки веков сыны и дочери Ирландии будут относиться к бриттам как к родне и соотечественникам.
— Воистину, — задумчиво кивнул вождь, — этот союз открывает любопытные возможности.
Тут и Медройт вернулся из воды на берег и протянул руку Брадайгу. Они обменялись рукопожатием на равных, как два короля, и ирландец снова извинился — сначала перед Медройтом, потом перед Килин, ледяной взгляд которой несколько оттаял после этого.