Тут я смутилась немного, но в непонятливую деревенскую девку играть не перестала.
— Так помню еще, как после поцелуев твоих ноги подкашивались, голова кружилась, точно болезнь морская напала. Вот и не тороплюсь особо к этому возвращаться.
— И так ты, Мира, сравниваешь, — подпер голову владыка, загадочно меня рассматривая, — что вместо хорошего смысла иной получается.
— Правду ведь говорю. Или ты, твое властительство, голову магией не кружил?
Король усмехнулся.
— Кружил, но после, а сперва реакция у тебя, как и у всех была.
— А когда кружил и зачем?
— А когда за решеткой меня целовала. Хотел, чтобы ты осталась. Тогда ты могла стать моей королевой, а теперь…
— Что теперь? — я привстала на локтях, вытянулась в сторону полубога, чтобы любую эмоцию на его лице приметить.
— А теперь тоже могу вскружить, если очень хочешь, даже без магии, — задорно подмигнул властитель и ухватил меня в объятия. Я снова взвизгнула, потому как облака под нами вдруг в стороны разлетелись, и помчались мы с королем к земле со всей скоростью. Он меня поймал, спиной вниз падал, а я за его шею уцепилась так, что и задушить бы могла. Вот этот момент король и выбрал, чтобы меня поцеловать. К губам прижался не грубо, не жестко, а с нежностью и лаской. А у меня в душе все бурлит, тут уже страх с не пойми чем мешается. Понимала, что не разобьемся, не допустит владыка этого, но кровь все равно бурлила, и тут уже вовсе не под силу разобрать, я в ответ на поцелуй со всех сил в короля вцепилась или от иных чувств. Однако то, что от эмоций рассудок помутился, это властитель верно пообещал.
Когда сокол почти у самой земли нас на спину поймал, у меня в голове уже никаких мыслей не осталось. Ощущения все напрочь перекрыли. Король же только тогда выпустил, когда я снова в перья птичьи вцепилась. Опять прижал к себе, устроил нас обоих поудобнее и велел соколу обратно во дворец лететь.
А вечером все спокойно было. Дал властитель передохнуть после прогулки нашей удивительной, вот только у меня было чувство, будто я в этот день что-то важное сделать забыла.
Ох, мурашки так и бегают табуном по коже, скачут среди волосков, дыбом поднявшихся. Хотя бояться нечего, в самом деле, ведь не одна я в тоннели подгорные спустилась, а с королём. Вот только шибко пуганая стала после всех событий и приключений. Вспомнить только, как мы с эльфом и Тинаром по лесам от тварей улепетывали. Темноту с тех самых пор тоже не слишком жалую. А она кругом царила такая, что хоть глаз выколи, непонятно даже, как их владычество вперёд брел и не спотыкался.
— Подсветил бы, — прошептала я, в плечо короля вцепившись. Он только посмеялся тихо, ладони мои подрагивающие своей широкой накрыл и негромко ответил:
— Тогда всю красоту пропустишь, Мира. Потерпи ещё немного и вдохни поглубже.
Я сделала, как владыка посоветовал, ещё и глаза пошире раскрыла, чтобы ничего не пропустить. Интересно ведь, что его величество снова придумал?
А привез он сегодня меня к тем самым розовым горам, которые я ещё с облаков разглядела. Оттолкнул камень от входа (прямо взял сам и в сторону откатил. Я после потрогала, но и на волосок сдвинуть не смогла), завёл меня в туннель узкий с низким сводом и стал вниз провожать. Долго так брели, у меня даже мысли появились, а дождусь ли чуда обещанного. А потом среди черноты кромешной что-то замерцало. Будто сам воздух разноцветными всполохами расцветился. Сперва чуть заметно, только привычным к мраку глазам и различить, а затем все ярче. Стали блики по стенам скакать, камень изнутри зажигая, и чем дальше, тем удивительней эти переливы становились. И оттенки всякие, некоторых я прежде даже не видела. Но чуднее всего, что я это свечение словно вместе с воздухом вдыхала, и оно пробегало по моей коже, заставляя и ее светиться, а в душу вливалась удивительная чистая радость. Страх отступил и вприпрыжку хотелось вперед пуститься. Просто волшебство какое-то.
А потом я настоящее чудо узрела, когда вышли мы с королём посреди огромной пещеры. В центре, в широкой каменной чаше, голубая вода плескалась, прозрачная как слеза, а пол из мрамора розового и стены того же цвета. И усыпаны они каменьями драгоценными, всякими разными, и формы, и оттенка любого. Вот когда весь тот воздух, что я в грудь набрала, стал со свистом обратно выходить.
— Это как же ты, — спросила у короля, когда дар речи вернулся, — все-все самоцветы в одной пещере собрал?
— Это магия отражений, Мира, я говорил тебе о ней. Думаешь, боги каждую травинку создают и каждую песчинку? — улыбнулся он, — всего лишь применяют магию, чуть меняя количество силы, чтобы при всем сходстве были и отличия. В этой пещере камни со всего света, и каждый из них обладает своим волшебством. Может наделить владельца силой или умом, подарить красоту или долголетие, защитить от болезней. Выбери любой, Мира, и я сделаю для тебя амулет с уникальными свойствами.