Январь 1960 года, Кэмп-Пири, штат Вирджиния. У ворот, через которые въезжают в Кэмп-Пири, обычный сторожевой пост, обслуживаемый военной полицией; это всего в пятнадцати минутах езды от Уильямс-бурга по дороге в сторону Ричмонда. Мы предъявили полицейскому значки, свидетельствующие о нашей принадлежности к компании, и он объяснил водителю — нашему коллеге, — куда повернуть, чтобы попасть к зданию, в котором размещаются курсанты ЦРУ.
Наше первое занятие состоялось в амфитеатре, называемом преисподней, где нас приветствовал начальник учебного центра ISOLATION, в прошлом резидент в Мехико. Затем нас инструктировал офицер безопасности центра, который рассказал нам, что «можно» и что «нельзя» в этом заведении. Здесь в любое время происходит ряд различных учебно-тренировочных занятий, в том числе с иностранцами, которые не должны даже знать, что находятся в Соединенных Штатах. Иностранцев называют черными курсантами, и их пребывание здесь ограничено особым районом, изолированным от места размещения курсантов ЦРУ и других нормальных объектов. Нам сказали, что иногда мы услышим стрельбу, взрывы и гул самолетов.
Обычно мы должны находиться в районе, отведенном для курсантов ЦРУ, за исключением случаев следования к воротам, или от ворот, или на занятия в других местах на территории центра, куда нас будут доставлять на автобусе. На любом участке территории центра мы должны соблюдать строгие меры предосторожности, то есть не разбрасывать упаковки из-под сигарет, банки из-под пива и другие предметы, которые могут раскрыть секрет местонахождения центра черным курсантам. В любое время пребывания на территории центра нам надлежит быть в армейской форме.
Мы обескуражены, хотя нам и не запрещается уезжать из центра на ночь; начальник центра сказал, что у нас будут ночные занятия и тренировки, поэтому времени для поездок в Уильямсбург останется очень мало. Поскольку все мы принадлежим к фиктивной воинской части министерства обороны в Вашингтоне, наша легенда относительно пребывания в учебном центре сводится к тому, что мы являемся служащими министерства обороны, временно приписанными к Кэмп-Пири. Офицер безопасности сообщил нам имя армейского полковника и добавочный номер его телефона в Пентагоне на тот маловероятный случай, если возникнет необходимость подтверждения статуса кого-либо из нас в Кэмп-Пири. По этому добавочному номеру зазвонит телефон не в Пентагоне, а в административном здании учебного центра, и на звонок ответит сотрудник ЦРУ, исполняющий роль полковника.
Учебный центр располагается в густом лесу и окружен высоким забором с венчающей его колючей проволокой и бросающимися в глаза предупредительными надписями: «Правительственная резервация. Вход посторонним воспрещен». Северной границей территории центра является река Йорк, а сама территория разделена на строго контролируемые участки, в том числе административный напротив въездных ворот, участок для курсантов ЦРУ, жилой участок для персонала центра, посадочная площадка для самолетов и вертолетов и отчетливо выделяющиеся участки для практических занятий по переходу государственной границы, по осуществлению диверсий, воздушного и морского десантирования небольших групп, по использованию оружия, по устройству засад, по тактике выхода с вражеской территории и способам побега из плена и организации тайных встреч. На территории много оленей, поскольку когда-то этот район был своеобразным островком спасения для диких животных; имеется несколько угодий для охоты, а также два озера для рыбной ловли.
Нам выдали военное рабочее обмундирование и разместили в старых деревянных каркасных казармах со спаренными комнатами. Все здания в центре, в сущности, каркасные сооружения времени второй мировой войны, за исключением кирпичного гимнастического зала. Имеются здания с классными помещениями, служебные помещения для инструкторов, столовая, офицерский клуб, кинотеатр, футбольные поля и площадки для игры в бейсбол. Для отдыха у нас есть клуб, спортивные сооружения и даже лингафонный кабинет, где мы можем совершенствовать свои знания иностранных языков с помощью магнитофонов. Не так уж плохо будет нам здесь, а вечером по пятницам мы можем уезжать в Вашингтон на субботние и воскресные дни.
Каждому из нас назначили консультанта из преподавательского персонала, с которым мы будем время от времени встречаться и обсуждать наши сильные и слабые стороны. Моим будет Джон Аллен — опытный ближ-невосточник, длительное время проработавший в Каире. Учебно-тренировочный курс будет подразделен на три дисциплины: внешняя разведка (сбор информации), внешняя контрразведка (обеспечение безопасности) и полувоенные и психологические операции (активные действия). Нам сказали, что значительное время будет уделено также изучению технических приемов оперативного сотрудника, умение пользоваться которыми называют еще оперативным мастерством. И наконец, предусматривается много практических занятий на территории центра и вокруг нее, частично в порядке военных игр, для которых будут создаваться условия, приближенные к реальным.