Ян Дон Вон из собственного опыта знал: если секретнее задание исходит от самого посла, значит, дело носит совершенно особый характер и связано с непосредственной директивой «Центра».
— Вам сорок лет, господин советник, а для человека с вашей нелегкой, я бы добавил рискованной, профессией этот возраст означает расцвет сил и творческих возможностей, — расплывшись пастозными щеками, польстил Ян Дону Вону посол. — А теперь, не теряя времени, перейдем к существу нашего дела.
Они спустились по лестнице во двор посольства…
Не одну бессонную ночь провел в то лето Ян Дон Вон, раскладывая перед собой сложнейший пасьянс операции. В кратчайший срок ему предстояло «обезвредить» группу южнокорейских граждан, находившихся в ФРГ и выступавших против сеульского режима. В понятие «обезвредить» входило не только похищение семнадцати инакомыслящих лиц, но и их насильственный вывоз в Сеул.
Ян Дон Вон выполнил задание и 7 декабря 1957 года снова объявился в США под своим прежним именем Ли Сан Хо, беспрепятственно получив аккредитацию при южнокорейской миссии в ООН в ранге министра. Дипломат–разведчик был щедро отмечен начальством: ему присвоили звание бригадного генерала разведки. «Я привел этих бунтовщиков в посольство, даже не связав никому руки, — бахвалился генерал–гангстер на банкете среди своих самых близких дружков–сослуживцев. — А потом мы затолкали их, как стадо баранов, в транспортный самолет и перебросили из Бонна в Сеул. Ну, а там с ними обошлись по всем правилам. Кое–кого поставили к стенке. В том числе и этого сочинителя музыки Юн И Сана…»
Наступил 1971 год — год так называемых «президентских выборов» в Южной Корее. Прелюдией к этой грязной кампании взяточничества, подкупов, спекуляций явилась широкая полоса арестов и преследований лиц, неугодных сеульскому режиму. Ведущая роль в этом крестовом походе принадлежала шефу южнокорейского ЦРУ Ли Ху Раку. Это именно по его указке сеульская охранка учинила жестокую расправу над священнослужителями Пак Хэн Гю и Квон Хо Геном. Противники раскола страны профессор Пак Дэ Ин и бывший член «национального собрания» Ки Гю Нам были убиты. В тюрьму брошен один из прогрессивных армейских офицеров Юн Пиль Ён.
Охранка не осталась в стороне, когда кандидатом в президенты от оппозиционной Новой демократической партии в начале 1971 года был выдвинут Ким Тэ Чжун. Он обратился к народу с широкой позитивной программой: демократизация южнокорейского общества, развитие связей между Югом и Севером Кореи и, наконец, мирное объединение страны.
Политическую платформу Ким Тэ Чжуна сеульские власти расценили как «подрывную» и, несмотря на то, что он собрал около пяти с половиной миллионов голосов, пошли на него в атаку с открытым забралом. Анонимные звонки по телефону, угрозы в письмах, интриги, шантаж, сплетни — все это было пущено в ход против главы оппозиционной партии. Когда Ким Тэ Чжуну стало известно, что над ним готовится физическая расправа, он, по совету друзей и единомышленников, решил эмигрировать. Это совпало по времени с введением в Южной Корее чрезвычайного положения: стоял октябрь 1972 года.
Ким Тэ Чжун поначалу избирает местом своего временного местожительства США, где имеется сравнительно большая колония южнокорейских эмигрантов, оппозиционно настроенных к режиму Пак Чжон Хи. Он видит реальную возможность объединить этих людей и организовать на борьбу за единую демократическую Корею. В июле 1973 года ему удается создать «Национальный конгресс за восстановление демократии в Южной Корее и воссоединение страны». Окрыленный успехом, Ким Тэ Чжун полон кипучей энергии и оптимизма. А в это время шеф южнокорейского ЦРУ Ли Ху Рак и его подручные в США пристально следят за каждым его шагом и выжидают момент, чтобы убрать с дороги.
На арене вновь появляется зловещая фигура бригадного генерала, теперь уже посланника при южно–корейском посольстве в Вашингтоне — Ли Сан Хо. Нити заговора с целью убийства лидера южнокорейской оппозиции ведут к нему, повзрослевшему на шесть лет «Ян Дон Вону». По разработанному сеульской охранкой графику в это самое время в Нью—Йорке оказывается закадычный друг и крестный'отец своего став–ленника Ли Сан Хо — бывший директор сеульской охранки Ким Хыун Вук, вслед за ним в Вашингтон прибывает Дук Шин Чой, тот самый южнокорейский посол в Бонне, который давал в свое время Ли Сан Хо инструкции по похищению семнадцати патриотов. И если этот последний формальным предлогом для своего вояжа избрал участие в сборище отребья из так называемой «антикоммунистической лиги», то бывший шеф ЦРУ сумел оказаться в Нью—Йорке вполне «профессионально»: о его приезде иммиграционные власти США не имели никаких сведений (!). Во всяком случае, так писала осведомленная газета «Нью-Йорк таймс».