И Павел I, и Александр I, и Николай I думали, что «Записки», опечатанные особой царской печатью, никому не известны. А в действительности текст распространялся в различных копиях среди многих дворянских семейств, где умели читать по-французски. Дочь Павла I, великая княгиня Елена Павловна, читала «Записки» в копии, которую ей передал А. С. Пушкин, о чем поэт сделал запись в своем дневнике 8 января 1835 г.
Увидев в списке бумаг погибшего на дуэли Пушкина «Записки», царь Николай I написал против них: «Ко мне». Эта рукописная копия ныне хранится в Санкт-Петербурге, в Пушкинском Доме. Литературоведы выяснили, что несколько листов текста написаны рукой жены поэта, Натальи Николаевны. Следовательно, и она читала, возможно, и ее сестры, Екатерина и Александрина, и т. д.
Царь Николай I обратился к своим подданным-дворянам с настоятельной просьбой — вернуть копии «Записок». Воспоминания своей бабушки он считал «позорным документом». Многие вернули царю свои копии, но не все, да и те, кто возвращал, старались обзавестись копиями с копии.
В 1859 г. за рубежом были опубликованы «Мемуары Екатерины П, написанные ею самой (1744–1758)», на французском, шведском, датском и русском языках. Издал эти книги А. И. Герцен, находившийся в то время в эмиграции в Лондоне. Петербургские власти приказали своим послам в соответствующих странах крамольную книгу скупать и уничтожать. В ответ Герцен увеличил тираж издания, и таким образом этот революционер даже неплохо заработал за счет царской казны.
Царь Александр III, ознакомившись с содержанием «Записок» по зарубежному изданию, запретил их перепечатку в России. Так же считал и царь Николай II. И только после Первой русской революции, когда был ослаблен гнет цензуры, «Записки» Екатерины II были открыто опубликованы в стране, где она царствовала 34 года.
Капризы деспотов
Деспоты обычно капризны. Можно привести немало примеров из жизни Ивана Грозного, Анны Иоанновны, Павла I.
Чего стоит, например, история взаимоотношений Павла I с А. В. Суворовым. Сначала император пытался заигрывать с ним, заручиться его поддержкой в деле внедрения прусского военного устава в русской армии. Затем, видя, что Суворов явно сторонится нового устава, царь уволил генерал-фельдмаршала со службы без права ношения мундира, орденов и без пенсии. Суворов под конвоем был отправлен в свое родовое имение Кончанское, и к нему был приставлен специальный надзиратель. Через год царь милостиво разрешил полководцу вернуться в Петербург, пригласил его на смотр войск, проходивших строем на прусский манер, но Суворову это не понравилось — и он снова очутился в деревне Кончанское. Еще через год Павел I уже просил Суворова вернуться в армию и командовать силами союзников в Италии против французов.
В Итальянском походе Суворов одержал громкие победы, прославив Россию и тем самым императора Павла I. Царь присвоил полководцу звание генералиссимуса, хотя такого чина не было в Табели о рангах. Но торжественная встреча победителя в столице была отложена, а предназначенные для Суворова комнаты в Зимнем дворце были отданы принцу Мекленбургскому. У генералиссимуса отобрали всех пятерых адъютантов, разослав их по разным полкам, находившимся далеко от Петербурга. 70-летний полководец этого унижения уже не пережил: на старых, затянувшихся ранах открылись бесчисленные язвы, началась гангрена. Когда Суворов умер, царь Павел I оскорбил и мертвого, приказав хоронить его по церемониалу, установленному для фельдмаршала, а не для генералиссимуса.
Другой пример капризов императора Павла I связан с князем В. Ф. Сибирским. Он был генералом от инфантерии (второй чин по Табели о рангах). Однажды, как это бывало едва ли не ежедневно, подчиненные генералу части вышагивали церемониальным маршем перед императором. Тому что-то не понравилось — и вот уже князь Сибирский и еще один генерал, Турчанинов, направляются в ссылку, в Сибирь.
9 апреля 1800 г., Павел I посылает вдогонку курьера с приказом: если арестованные еще не окованы, то немедля надеть на них кандалы. Царю отвечают: оба генерала в кандалах и крайне истощены. 11 мая Павел I шлет нового курьера с новым приказом: кандалы снять, дать отдохнуть. 16 февраля 1801 г. Павел I шлет еще курьера: князя Сибирского освободить, вернуть в Москву. Когда князь Сибирский вернулся в Москву, на троне сидел уже новый царь, Александр I, который князя не только реабилитировал, но и назначил сенатором.
Теперь перенесемся в век нынешний. В первые послевоенные годы (1946–1950) министром Государственного контроля был Л. 3. Мехлис. Мы сейчас не касаемся того, каков это был человек; судя по воспоминаниям современников, он принес стране вреда больше, чем пользы. Отметим лишь, что для повышения статуса его должности Мехлис одновременно являлся заместителем Председателя Совета Министров СССР, а возглавлял правительство сам И. В. Сталин. В начале февраля 1953 г. Мехлис получает задание выехать в командировку в Саратов. Кто может дать задание заместителю Председателя СМ? Только Председатель СМ, т. е. лично Сталин. В те годы поезд из Москвы в Саратов шел долго — две ночи и целый день.
Но Мехлис ехал в отдельном вагоне, спал на мягком пружинном матрасе, его вкусно и сытно кормили в пути, и он хорошо себя чувствовал.
По приезде в Саратов Мехлис подвергся аресту. Кто мог санкционировать арест заместителя Председателя Совета Министров СССР? Только его Председатель, т. е. лично И. В. Сталин. Почему этого не было сделано в Москве, можно только догадываться. Теперь Мехлис едет из Саратова в Москву уже в другом, жестком вагоне, на окнах которого установлены решетки. По приезде его сразу же отвозят в тюрьму на Любянке и начинают допрашивать. Какие ему предъявляют обвинения — неизвестно. Вчерашний заместитель главы правительства страны, сегодня превратившийся во врага ее народа, неожиданно 13 февраля 1953 года умирает. И — вот он, каприз судьбы, — его хоронят по первому разряду — на Красной площади у Кремлевской стены, как ни в чем незапятнанного заместителя Председателя Совета Министров СССР.
До смерти Сталина оставалось менее трех недель.
Узники Шлиссельбургской крепости
В самом верхнем течении Невы, вблизи Ладожского озера, существует довольно большой остров, который еще в XIV в. новгородцы называли Ореховым. На том острове в 1323 г. они построили крепость Орешек. Через три столетия, в годы Смутного времени, шведы овладели и Новгородом, и крепостью Орешек. Крепость переименовали в Нотебург, перестроили, сильно укрепили. В 1702 г. Петр I отвоевал ее назад, переименовав в Шлиссельбург. В следующем, 1703 г. Петр I овладел и устьем Невы, основав там несколько крепостей (Петропавловскую — на Заячьем острове, Кронштадтскую — на острове Котлин). В связи с этим Шлиссельбургская крепость утратила военное значение, и ее казематы стали использовать как государственную тюрьму.
Вначале эта тюрьма предназначалась только для десяти персон. Первым узником Шлиссельбургской крепости была женщина — царевна Мария Алексеевна (единокровная сестра Петра I). Ее посчитали участницей заговора против царя, совместно с царевичем Алексеем (который погиб в Петропавловской крепости, также превращенной в тюрьму).
После смерти Петра I царицей стала его вторая жена, Екатерина I. Но она, вероятно, не чувствовала себя на троне очень уверенно, так как Петр I не оставил завещания. Поэтому Екатерина I распорядилась перевести в Шлиссельбургскую крепость из Ладожского монастыря первую жену Петра I, Евдокию Лопухину. Таким образом, и вторым узником Шлиссельбургской крепости тоже была женщина, бывшая царица.