– Знаете, вот я без сахара пью. – Отвечает милая дама, наливая в кружку кипяток. Она явно не торопится.
– Почему же? Сахар вдохновляет. Когда он в чае, конечно же. – Я опираюсь локтем на стойку, ноги скрещиваю.
– А вы черный пьете? – Буфетчица улыбается и переводит взгляд с кружки на меня.
– Да, черный. Он кажется теплым, будто я под одеялом.
– А вы зеленый попейте. Вдохновляет еще как.
– А вы нальете?
Буфетчица кладет заварку черного чая в кружку, сверху сахар и ложку, но девушке не отдает. Видимо совсем отвлеклась.
– Налью, конечно. Но без сахара. А то вдохновение потеряете.
К блондинке подбегает подружка. Высокая, высокая. Я даже начал комплектовать. Почти, конечно, начал. Брюнетка что-то попросила и ускакала за столик. Я еще поглядел на буфетчицу. Получив чай, сел за столик. Пальцы постукивают, рука в голове. Через какое-то время, поднимаю взгляд с листа на окружение. Буфет теплых оттенков, столы круглые, стулья мягкие. В общем, я доволен. А если о людях, то смотреть особо нечего. Паренек в яркой обуви, его видимо рыжая подружка и блондинка с брюнеткой.
Раз глоток, два, три. Мысли путаются, пальцы не пишут. Небо за окном серое, серое. Света мало. Начинаю засыпать. А дождь и вовсе убаюкал.
9 октября
– Здесь у нас буфет. – Полная дама, с весьма вызывающими формами лет пятидесяти, показывает на право. – Вы там уже были, насколько я помню. А вот дальше ваш кабинет. – Елена А. вновь протягивает правую руку.
Мы останавливаемся у очередной двери. Все они слишком одинаковые. Легко запутаться. Над дверью торжественно весит папоротник.
– Вы любите папоротники? – Уточняю я. Вся студия кишит этими растениями.
– Можете пройти, осмотреть ваше рабочее место. Если появятся вопросы, то я на втором этаже, двадцатый кабинет. – Елена А. уходит.
Мой вопрос проигнорировали, но я этим не сильно озабочен. Меня уже познакомили с коллегами, а с детьми еще предстоит. Хотя моя работа, наверное, это не совсем подразумевает. Я же все-таки писатель. И моя задача ставить, писать постановки, спектакли, декор и прочее.
Захожу в кабинет. Не густо. Стол, диван (за него отдельное спасибо) окно, подобие шкафа и в целом все. Не считая стен, потолка и пола, конечно. Пагубная привычка грызть ногти, дала о себе знать. Я кладу свой набитый, сумасшедших размеров рюкзак на стул. Пальто сюда, блокнот здесь, моя кружка и, конечно же, одеяло с подушкой сюда. Мне крайне повезло, что такая строгая и даже может злая слегка директор, разрешила мне здесь и жить и работать.
Мне просто нужно время.
Снег. За спиной до смерти набитый рюкзак. Туда поместилась бы собака весьма впечатляющих размеров. Если ее хорошо сложить, конечно. Иду я в любимом пальто (оно глубокого синего цвета), на ногах не самые теплые башмаки (тоже глубокого, но не синего цвета), на голове шляпа. Весьма странное зимнее решение, но я не мог ее не взять. Под ногами снег. Я бы сказал снежок. Он воздушный, невесомый. Но я не впечатлен. Если бы еще чуточку больше снега, то не было бы видно ни земли, ни асфальта. Тогда бы я сказал: «вау», а так обычное явление. Еще пару часиков и здесь просто будет куча снега. Как говорит Надежда: «Волшебство заканчивается там, где включается мозг». Правда, ей самой эти слава теперь не очень нравятся. В этом и отличие. Я в облаках, но здесь, а она здесь, но в облаках. Собственно чего это я о ней? О человеке, который любит делать вид и притворятся. Но можно отдать должное. Надя это делает, что бы самой поверить, а уже потом чтобы остальные поверили.
Я не могу назвать себя трусом, но сейчас я именно он. Я стою перед дверьми здания, где буду работать. Заведение не коммерческое и особых денег можно не ждать. Это актерская студия. Место, где я буду учителем актерского мастерства. Но все же по большей части писатель. И что-то не дает мне сделать шаг, что-то не дает мне войти. Я глубоко вдыхаю и так же выдыхаю. Дергаю ручку. И правда, что-то не дает мне войти. Очнувшись, вижу табличку. С весьма русским языком. Очень даже с русским.
«от себя»
Даже эта малютка говорит, что хватит все на себя. От себя, Андрюш. От себя!
Если без шуток, я все-таки зашел. Не без совета таблички, конечно. Стены темно красные, пол деревянный. Над одной из дверей папоротник. Я вижу очередную подсказку в виде стрелки направо и надпись «гардероб». Я признателен, но сказать что здесь тепло, сложно и пальто я оставлю при себе. Лестницу, я не вижу. А кабинет директора на втором этаже. Но мне не сложно догадаться, где здесь примерно лестница. Иду я по узенькому коридору, под ногами красный ковер, длинный, длинный. Вдоль всего коридора. Второй этаж теплее. Я даже пожалел, что пальто не оставил. Но уже не до него.