— Що це такое — Эрих Кох? — недоумевает Рева.
— Как? Вы не знаете Эриха Коха? — удивленно спрашивает старый учитель. — Вы не осведомлены о столь известном имени?.. Хотя, что я говорю! Ведь вы лесные жители, и до вас еще не докатилось все это. Извольте, готов объяснить… Итак, приказом Адольфа Гитлера повелителем всех занятых восточных областей назначен рейхсминистр Адольф Розенберг. Полновластным же хозяином Украины, ее генерал-губернатором, диктатором, сатрапом, палачом — называйте, как угодно, — волею все того же фюрера стал рейхскомиссар Эрих Кох. Теперь вам понятно?..
— Документы с вами? — перебивает Пашкевич.
Кухаренко роется в своей котомке, передает Пашкевичу бумаги, завернутые в рыжую клеенку, и продолжает:
— Взял документы, иду на явочную квартиру, где предполагала собраться наша группа, и вдруг вижу: у ворот шпик. Оказывается, провал — вся группа арестована. Пришлось уходить из Киева. Я захватил с собой старого учителя и вот эту девушку с Васькой, которые чудом вышли из могилы, и пошел на восток, к фронту… Здесь мы остановились на перепутье: завтра отправляемся дальше.
— А ну сидай, землячок, сидай, — усаживая Кухаренко на лавку, говорит Рева. — И все по порядку рассказывай. Мы ведь Киев с июля обороняли. Последними ушли.
— В Киеве то же, что всюду, — мрачно отвечает Кухаренко. — Виселицы, расстрелы, кровь. Море крови. И в то же время жестокая, непримиримая борьба… Но лучше прочтите сами Эриха Коха — тогда поймете, что они делают и что собираются делать.
Кухаренко подходит к Пашкевичу и берет из пачки бумаг ученическую тетрадь.
— Здесь записан его доклад. Правда, только отрывки. Но из них можно понять многое… Слушайте.
«Дважды за это столетие победоносный германский меч завоевывал украинские земли. Дважды чистая немецкая кровь заливала эти поля. Дважды, ибо в роковой 1918 год мы допустили непростительную ошибку.
Тогда некоторые считали: сто́ит даровать завоеванной земле самоуправление — и поезда с сокровищами Украины, посланные гетманом Скоропадским, сами пойдут в Германию… Жалкая романтика! Из-за нее мы потеряли то, что было завоевано нашим мечом и нашей кровью…
Нет, на сей раз этого не будет. Ныне над Германией реет знамя вечной Германии. И Украина — не плацдарм для романтических экспериментов, о которых еще сегодня мечтают беспочвенные фантазеры и некоторые полуживые эмигранты. На Украине нет места для диспутов теоретиков о государственном праве. Ибо нет Украины: это название осталось только на старых географических картах мира, который мы властно перекраиваем своим мечом. Вместо Украины есть жизненное пространство, неотъемлемая часть германского райха, которая должна стать житницей великой Германии. И нет украинцев. Есть туземцы. Они должны или унавозить своими трупами эту землю, или работать на этой земле на своих господ и повелителей, пока не придет время их полного уничтожения…»
— Украины нема? — еле сдерживая себя, перебивает Рева. — И украинского народа нема?.. Нет, брешет, собака!
— И великого древнего Киева нет, — неожиданно раздается голос старого учителя.
— Шо ты казав? — грозно переспрашивает Рева. — Киева нема?
— Приказом рейхсминистра Розенберга Киев уже не столица Украины. Его заменил город Ровно — местопребывание рейхскомиссара Эриха Коха.
— Ровно? А Киев?
— Вы не улавливаете логики, молодой человек, — отвечает старый учитель. — Тем не менее она налицо. Вы ведь слышали Коха. Украины как страны, как государства не существует. Есть всего лишь «жизненное пространство». И украинцев нет. Есть «туземцы» — своеобразный вид рабочего скота. А раз нет ни страны, ни народа, значит, нет и столицы. Есть только «местопребывание» рейхскомиссара на этом «жизненном пространстве». И вот для того, чтобы «туземцы» прочно забыли о столице Украины, о древнем Киеве, этим местопребыванием выбран маленький городок Ровно… Теперь вы понимаете эту нелепость, бред, сумасшествие?.. Какая чудовищная глупость! Украина, советская Украина и советский украинский народ жили, живут и вечно будут жить!.. Мне кажется, даже сам Кох какой-то извилиной своего фашистского мозга сознает всю бессмыслицу своих утверждений и в животном страхе кричит о массовых казнях, о крови… Дайте сюда его доклад.