— Все?
— Все.
— Поливочная машина нужна?
— Да.
— Доски?
— Нет. Обойдусь теми, что есть.
— Теперь, товарищ Бегма, послушайте, что я вам скажу: до сих пор ваши рабочие не имеют нарядов. Я же вас просил...
— Да на кой черт нужны эти наряды? В конце месяца выпишу.
— Так больше не будет. Этого требует директор. Я — тоже.
— Ты? Ты тоже требуешь? Так ты прежде-то вспоминай, что тебя временно поставили. Временно! Так что требовать тебе рановато. Когда я прорабом работал, ты еще в пеленках был...
— Сейчас не в этом дело. Кто и когда в пеленках был, никакого отношения к нарядам не имеет.
— Да послушай ты: наряды для нас, строителей, — могила.
— Это почему? По-моему, наряд дисциплинирует и рабочего, и нас с вами.
— Строим хозяйственным способом. Обеспечение паршивое. А простои рабочих будем актировать? Или как?
— Никакие акты не нужны. Но и простои не нужны. Вот так. Больше об этом разговоров не будет. Выполняйте, как требуется.
«Недоволен Бегма, — подумал Белошапка. — Грамотный, кадровый строитель и такое несет. Вот и попробуй держаться тут на трех китах, как советует Григоренко: нарядах, механизации и обеспечении строек. Попробуй, продержись. Один Самохвал чего стоит! Выслушает распоряжение и все сделает наоборот. Нет, дальше так не пойдет. Все смотрят на меня как на временного прораба. Завтра же скажу Григоренко, пусть кого-нибудь другого подберет на постоянную должность. Работать прорабом временно никак нельзя».
Не прошел Белошапка и двадцати шагов, как его догнала нормировщица и передала приказание инженера быстро идти на кладку бетона.
Остап пожал плечами. Он совсем недавно был там: просил Самохвала следить за бетонированием...
Комашко уперся взглядом в серую плоскость бетона и Белошапку будто не замечал. Постояли какое-то время молча, потом Остап спросил:
— Звали?
Комашко даже не взглянул в его сторону. Только вынул руки из карманов и надвинул на лоб белую шляпу.
— Ты кто будешь? — спросил строгим голосом.
— Да вот, выполняю обязанности прораба. Вы разве приказы директора не читаете?
Только теперь поднял глаза Комашко, снизу вверх посмотрел на наглеца, который осмелился при всех задать ему такой вопрос. Однако главный инженер смолчал. Кивнул головой на бетон и как хлыстом ударил:
— За брак будете отвечать персонально вы.
Белошапка посмотрел на залитый бетон и ужаснулся.
На поверхности образовались «блюдца». Вибраторщики не выдержали нормы, не загладили бетон. Вот и результат.
— Где Самохвал? — спросил Белошапка.
Никто ему не ответил.
Остап припомнил, как в техникуме преподаватель говорил, что бетон словно вино — от старости молодеет. Но в первые дни за ним нужно тщательно следить, оберегать от солнца, вволю давать воды. Через семь дней по нему может ездить грузовая машина. Однако прочность он набирает не скоро.
Бетон — сложный материал. Он боится солнца, не любит мороза, но спорит с всесильным временем: с годами становится прочнее. Бетон подобен живому существу. Как только стал жить — пои его водой, береги от солнца, и будет он дышать, с каждым часом, с каждым днем набирать силу, прочность.
Но если водой не поливать, не упрятать от зноя или холода, бетон не обретет своего удивительного свойства и постепенно начнет разрушаться.
— Кто укладывал? — стал допытываться Белошапка.
И на этот раз ответа не последовало. Тогда Остап натянул резиновые сапоги и прошелся по бетону, оставляя на нем глубокие следы. Рабочие с тревогой следили за Белошапкой. Теперь придется все переделывать заново. Особенно вибраторщикам.
— Мы Григоренко будем жаловаться! — раздался чей-то голос.
Остап как ни в чем не бывало сбросил сапоги, надел ботинки и медленно пошел на главный объект.
Возле котлована под корпус первичного дробления он снова столкнулся с Комашко. С ним был Соловушкин.
— Вы кто? — спросил его, подойдя вплотную, Соловушкин.
Остап хотел было ответить, но Комашко опередил:
— Это и есть Белошапка. Тот самый, о котором я вам говорил. Он временно исполняет обязанности прораба. Временно, Марк Сидорович.
Соловушкин критическим взглядом смерил высокую фигуру Остапа и произнес:
— С временных не много возьмешь. Однако дела у вас, молодой человек, идут совсем скверно. — Он подождал, не скажет ли чего Белошапка. — Вот, к примеру, как вы будете здесь строить? Котлован залит водой. Почему перед началом работ не разведали грунт?
— Видите ли, начинали не при мне, не мне и отвечать на этот вопрос. Пусть главный инженер скажет. Он тогда руководил непосредственно.