Хотя гвардия считается конницей, в бой она идет главным образом пешком – а на конях только передвигается, изредка – стреляет с них из луков или преследует убегающих. Мчаться в бой на коне, потрясая копьем, тут не принято.
Дружина – это аналог нашей полиции. Набирается, как правило, таном каждого округа из местных жителей и подчиняется ему. Если тан – отставной гвардеец или даже гвардейский офицер, то и в дружине у него нередко оказываются бывшие гвардейцы – то есть матерые воины с отличной подготовкой. Если же тан слабый, а округ – бедный, то в дружине служат обычные гоблины низких уровней (примерно до десятого), и оружие у них довольно убогое. Задача дружины – предотвращать грабежи со стороны соседей, разбираться с разбойниками, охотиться на опасных животных и собирать налоги с населения. Нередко, впрочем, именно танские дружины и ходят на грабеж в приграничье соседних кланов – это зависит от нравов тана и стоящего над ним кагана. В дружине обычно высокая текучесть кадров – низкоуровневые гоблины на такой службе часто гибнут, а самых умелых и удачливых, доросших до десятого уровня, тут же вербуют в гвардию, обеспечивая перерождение в хоба за счет казны.
Ополчение – временное массовое войско, набираемое из кого попало в случае тяжелой войны, когда гвардия не справляется. Уровень подготовки может быть любым – то есть, как правило, очень низкий. Командирами ополчения чаще всего выступают таны округов – то есть какой-нибудь гоблин восьмого уровня, в мирное время командующий десятком обалдуев с самодельными копьями, в ополчении может стать сотником и вести в бой массу крестьян, вооруженных палками и лопатами. Но какие-то дыры в обороне можно закрыть и так. Кроме того, в случае наступательной войны такое ополчение можно бросать на грабеж захваченных земель противника. С этой задачей оно справляется прекрасно, только тащит добро не в казну кагана, а, по возможности, к себе домой. У крестьян стойкости нет, ума тоже немного, и звереют на войне они моментально.
Наемники – отряды, которые временно нанимаются к кому угодно для какой-нибудь спецоперации, реже – для участия в настоящей войне. Могут иметь практически любую численность, уровень и цену – от шайки беглых гоблинов, которых можно за один урх подрядить украсть корову из соседнего округа, до сотни бронированных огров под командованием кондотьера-тролля, готовой за три дня и двадцать тысяч урхов уничтожить небольшую страну. В захолустном Краме наемников мало, нанять их трудно, и в целом их роль невелика. Чаще их используют богатые торговцы клана Белой Чайки для охраны своих судов и караванов, реже – каганы крупных кланов. С крупнейшим наемным отрядом острова мы столкнулись не далее, как восемь дней назад – к взаимному неудовольствию. Подготовка их даже в пределах одного отряда оказалась крайне разношерстной, но в целом уступала гвардейской.
Военная доктрина большинства кланов лишена моральных устоев (типа того, что грабить и захватывать чужие земли – нехорошо), и не ограничена международным правом. Поэтому клан, имеющий гвардию больше соседних, обычно имеет претензии к их землям, крестьянам и деньгам. Противовесом таким завоевателям служит известное обстоятельство, что оборонять позиции легче, чем штурмовать (если у атакующего нет резкого превосходства в вооружениях). Даже самый зверский каган не может себе позволить потерять сразу две гвардейских роты на штурме какого-нибудь городка с имуществом на восемьсот урхов – поэтому обычно осторожничает. Вторая стабилизирующая система – это военные союзы, легко возникающие против особенно опасного и жадного кагана. Примерно такой расклад погубил ружского кагана Халима. Кстати, офицерский Устав прямо запрещает вести наступательную войну против близкого по силам противника – если к тому нет каких-то критичных предпосылок (например, действий в военном союзе). Халим, кстати, пренебрег этим постулатом, начиная войну с водянцами – на чем в итоге и погорел.