- Мария, она профи!!! - заорал босс, выбираясь из бассейна. - Она нас обоих прикончит! Беги, тебе говорят! У нее пушка сзади!
Но было слишком поздно. Мария уже разозлилась и превратилась в пантеру. У меня еще хватило нормального сознания, чтобы прыгнуть к Родиону и ударить его прямыми пальцами под сердце, чтобы он не видел того, что здесь будет происходить. Не успев даже удивиться, он мешком свалился на пол, а я повернулась к Люсе. Мне тут же пришлось отпрыгнуть в сторону, потому что в меня летел невесть откуда взявшийся нож. Промедли я хоть долю секунды, и мне был бы конец. Я тоже оскалилась, почувствовав горячую кровь, несущуюся по жилам с бешеной скоростью, и, громко взвизгнув, взвилась в воздух, намереваясь вышибить ей пяткой мозги. Люся, видать, почуяв во мне достойную соперницу, не спешила доставать пистолет, а хотела взять меня голыми руками. Соплячка, мать ее! Не родился еще тот, кто сможет победить детей Акиры. Люся увернулась и тут же, пока я пролетала мимо, нанесла ответный удар ногой, попав мне по ребрам. Но боли я не чувствовала. Оказавшись на ногах, я снова кинулась на нее, но она была слишком верткой, резвой и скользкой и опять уклонилась, и тут же сама бросилась наносить мне удары по лицу и по телу. Удивительно, но я никак не могла в нее попасть! И где только ее учили всему этому... Мы прыгали друг на друга, как две разъяренные кошки, шипя и скалясь, наносили бесполезные удары и выжидали момент для решающего броска. Ей было легче - поняв, что мы с боссом заодно, она хотела меня убить. Мне же непременно нужно было оставить ее в живых. А живой, судя по ее виду, она бы не далась никогда. Наконец, поняв, что просто так ее не возьмешь, я выждала момент, когда она окажется лицом к воде, прыгнула на стену, резко оттолкнулась ногами и, обхватив ее сзади за пояс, свалилась вместе с ней в бассейн и потащила на дно. Она лишь коротко вскрикнула, не ожидая такого поворота, и стала отдирать от себя мои руки, которыми я ее держала, не давая вынырнуть на поверхность. Я-то успела набрать воздух, а она все выпустила в крик. Ногти у нее были почти такие же острые, как у меня. Она пыталась соскоблить с моего лица кожу, тыкала мне в глаза, но я хорошо знала все это и держала голову подальше от нее. Так мы барахтались с полминуты, пока из нее не вышел весь кислород и она не начала задыхаться. Люся поняла, что не вырвется, движения ее стали ослабевать, она завертела головой, пуская последние пузыри и отчаянно дрыгая ногами, а я ждала, когда же наконец она уже успокоится. Мне хотелось ее смерти. И тут я увидела пистолет. Как я могла забыть про него - сама не понимаю. Каким-то образом она смогла вытащить его из-за спины, прижатой к моему животу, забросила руку назад и выстрелила мне в лицо. Мне показалось, что на нас обрушился потолок. Раздался страшный грохот, меня оглушило, в голове помутилось, я разжала руки и выпустила Люсю на свободу.
Как я не захлебнулась - не знаю, но, когда голова моя оказалась над водой, я даже не поверила, что осталась жива. Уши были плотно заложены, я вообще ничего не слышала, глаза вылезали из орбит - и это все еще благодаря тому, что я успела отвести голову в сторону. Вообще-то стрелять под водой не рекомендуется - может или оглушить, или дуло разорвать. А что стало с Люсей, которая сдуру выстрелила прямо у своего уха, мне даже представить было трудно. Ее неподвижное тело всплыло на поверхность рядом со мной и теперь качалось на поднятых борьбой волнах между поплавками. Из пораненного правого уха вокруг головы расплывалась кровь. На дне под ней лежал пистолет с исковерканным дулом. Взяв ее за волосы, я отбуксировала ее к лесенке и вытащила на парапет. Заниматься ее оживлением у меня не было ни малейшего желания, поэтому я бросила ее и побежала к боссу, который все еще лежал на своем месте без признаков жизни. Наверное, я слегка переусердствовала, но с кем не бывает в горячке?
Сходив в раздевалку, я принесла его джинсы, натянула на него, чтобы лишний раз не возбуждаться напрасно, а потом перетащила его в раздевалку, где уложила на лавочку. Его очки я отыскала около бассейна и нацепила ему на нос. Затем нашла в аптечке пластырь и залепила кровоточащую рваную рану на плече. Она была довольно глубокой, но кость, похоже, осталась цела. И почти сразу же он очнулся, застонал, открыл глаза, поморгал удивленно, приподнялся, посмотрел на меня и прохрипел:
- Мать честная, что это было?
- Все нормально, босс, - улыбнулась я, стоя над ним все еще в чем мать родила. - Мы победили.
- Как это? - Он потряс головой и сел. - Черт, башка трещит... Что у меня с плечом?
- Не знаю, я не видела. Но такое ощущение, что вас топором рубили.
Он дернулся, застонал, схватившись за плечо, и удивленно проговорил, морщась от боли:
- А ведь и вправду рубили. Эта ведьма в меня топор метнула. По-моему, я слегка переоценил свои возможности.
- Нет, это вы ее возможности недооценили, - успокоила я его.
- Кстати, а где она? - Он повертел головой.
- Там, около бассейна отдыхает.
- А что с ней? - Он подозрительно уставился на мое поцарапанное тело, потом на опухший нос. - И вообще, что здесь произошло?
- Ничего особенного, Родион Потапович. - Я принялась одеваться, делая вид, что сейчас это для меня самое главное в жизни. - Все хорошо, что хорошо кончается. Люся, кажется, захлебнулась в воде.
- Как захлебнулась?! - встрепенулся он и опять скривился от боли. - На хрена нам трупы? Я же тебе объяснял, Мария, что нам нужна живая преступница!
- Это вам нужна, - сухо ответила я. - А мне уже до чертиков. Идите и делайте ей искусственное дыхание, если хотите...
Я села, взяла в руку сапог, чтобы натянуть его на ногу, и тут краем глаза увидела, как у двери за шкафчиками мелькнул чей-то силуэт. Сердце у меня оборвалось, и я, не глядя и уже ни о чем не думая, швырнула в ту сторону сапог. Сапожки мои, конечно, не обладали такими же свойствами, как переделанные под томагавки туфли, но тем не менее каблуки у них были довольно острые. Со свистом пролетев над головой ничего не подозревающего босса, сапог стремительно вонзился шпилькой Люсе в горло в тот самый миг, когда она уже собралась опустить на голову несчастного Родиона окровавленный топорик. Топор выпал из ее рук, она схватилась за сапог, словно прилипший к горлу, и застыла с диким изумлением в глазах. Изо рта ее вырвался страшный хрип, хлынула кровь, и киллерша медленно упала рядом с боссом, который уже повернулся к ней и теперь наблюдал за всем вытаращенными от ужаса глазами.
- Что это было, господи? - ошарашенно прошептал он, уставившись на дергающуюся у ног Люсю. - Как... Почему? Это ведь... сапог...
Я подошла к ней, выдернула сапог из горла, чувствуя себя последней хладнокровной сволочью, и пошла ополоснуть его под душем. Меньше всего мне сейчас хотелось выяснять отношения с боссом. Пусть уж принимает все как есть, если сам не может себя защитить.
В душевой я провела довольно долгое время, пытаясь прийти в себя и придумать какое-то разумное объяснение. Я слышала, как босс что-то делает в раздевалке, ходит, что-то двигает, чем-то шуршит и недовольно сопит и бормочет. В конце концов, придя к выводу, что нормального, разумного объяснения тому, как можно убить человека обыкновенным женским осенним сапогом, просто быть не может, я таки надела его на ногу и, прихрамывая, вышла из душевой.
Люся уже лежала на лавочке с перебинтованным горлом. Глаза ее были открыты и смотрели в потолок с какой-то неизбывной тоской. Я облегченно вздохнула: значит, шпилька не задела сонную артерию и Люся выкарабкается, чтобы предстать перед судом. Босса не было, он что-то делал около бассейна. Надев второй сапог, я прошла туда и увидела, как он стоит на краю бассейна и смотрит на свой пистолет, все еще покоящийся на дне.
- Хотите достану? - предложила я робко.
- Не нужно, - буркнул он. - Сейчас приедут ребята из МУРа и все сделают. - Он показал мне трубку сотового телефона, которую держал в руке. - Я уже вызвал их и "Скорую".