- Ты что, хочешь сказать, что у тебя есть там связи? - Пол удивленно ткнул пальцем вверх. - Я смотрю, ты тут неплохо устроился, коллега, - он завистливо вздохнул. - Но и это ничего не меняет. Ты узнавай что хочешь, но я все равно тебе ничего не скажу. Надеюсь, пытать вы меня не будете? - Он насмешливо посмотрел на нас.
- А почему бы и нет... - начала было я, но босс перебил:
- Послушай, я даже согласен пойти на то, чтобы подписать тот треклятый договор и заверить его у нотариуса, если хочешь. Мы с тобой теперь в одинаковом положении - безвыходном. Это ты подверг нас смертельному риску, считай, почти убил безвинных, которые приняли тебя, напоили, накормили жареным мясом, грибами и плюшками и даже спасли тебя от бандитов. А после всего этого ты спокойно так, чисто по-американски, даже не поблагодарив за причиненные неудобства, отправляешься за кладом и лишаешь нас последней надежды на счастье в жизни. Ты думаешь, у нас отбоя нет от клиентов? Или мы тут деньги лопатой гребем? - босс сделал несчастное лицо и начал прибедняться. - Ошибаешься, дорогой, мы сидим на бобах, экономим каждую копейку, у нас даже хлеб не всегда бывает...
Тут Пол тихо брякнул:
- Ничего себе бобы я сегодня ел...
- ...и нам очень не помешали бы несколько килограммов или тонн червонного золота или его эквивалент в любой конвертируемой валюте - мне без разницы, поверь. Я не знаю, как еще тебя убедить, что мне этот клад нужен так же, как и тебе. Если бы ты не появился и не предложил мне эту идею, я бы сам взял лопату и пошел рыть землю под Красной площадью в надежде отыскать там сокровища Ивана Грозного или Калиты. Ведь, найди мы эту казну, наша страна поднялась бы из руин, все стали бы богатыми и счастливыми, заработало бы производство, у каждого была бы своя отдельная квартира, дача, машина и даже гараж. Мы бы сделали бесплатным здравоохранение, образование и общественный транспорт! Заработали бы программы социальной поддержки малоимущих слоев населения, пенсионеры бы не беспокоились больше о том, что нет денег на собственные похороны, а дети - главное наше богатство - пели бы в детских садах и на школьных утренниках песни о славном дядюшке Поле Кейди, отце родном и благодетеле, который подарил им счастливое детство...
Босс врал так вдохновенно, что я сама уже начала ему верить. Пол тоже, судя по его растерянному виду, понемногу сдавался. Ему и впрямь нечего было делать одному, без поддержки, в кишащей гоняющимися за ним мордатыми бандитами Москве. А Родион продолжал давить:
- Но даже если допустить самое невероятное, то есть что ты каким-то непостижимым образом перехитришь всех и доберешься до клада один, то ты все равно не сможешь вывезти его из страны. Мало того, ты и сам не сможешь выбраться - тебя будут ждать на всех таможнях с распростертыми объятиями и оттопыренными карманами для найденных тобою денег. Но даже если ты и сквозь это проскользнешь, то все равно в Америку тебе дорога заказана. Ты уже не сможешь жить дома, а вынужден будешь скитаться неприкаянным по всему свету, боясь истратить лишний рубль...
- Доллар, - поправил тот.
- Хорошо, доллар, чтобы по твоему богатству тебя не смогли вычислить наши агенты, которых полно, как ты знаешь, во всех странах. Более того, тебя, вдобавок к уже имеющимся обвинениям, могут объявить международным преступником, обвинив в краже государственного достояния России, и тогда тебе точно крышка. Ты умрешь, одинокий, затравленный и изможденный, где-нибудь в диких дебрях Амазонки или во льдах Антарктиды, в общем там, где найдешь спасение от русских шпионов. И у тебя даже не будет возможности заплатить ритуальной конторе, чтобы они высекли на твоем надгробном камне ту самую злосчастную фразу, которую ты никак не желаешь нам говорить!
Я не смогла сдержать восхищения и искренне зааплодировала.
- Босс, вы гений!
Но он серьезно и внимательно смотрел на подавленного американца и ждал ответа. Тот, боясь поднять глаза, мучительно искал контраргументы сказанному, но, видно, никак не находил. Родион положил его на обе лопатки, и тому оставалось только сдаться и просить прощения. Но он не был бы Полом Кейди, если бы сдался так легко. Что-то найдя наконец в дальних сусеках своей большой и красивой головы, он расправил плечи и выдал:
- Я не такой тупица, как ты тут изобразил. Я и не собирался ничего вывозить сейчас, когда за мной следит половина земного шара, а именно столько, по нашим сведениям, имеется в мире русских шпионов. Я хотел только убедиться, что клад существует. Потом бы, взяв из тайника самую малость, уехал в какую-нибудь нейтральную страну, сделал пластическую операцию, сменил имя и открыл совместную фирму в России, как и предполагал сделать Моловски. Дальше уже все просто. Сокровища спокойно лежали бы на своем месте. Ведь если с ними ничего не случилось за сорок лет, то уж за год-два тем более, согласен? Ну что на это скажешь?
- У меня нет слов, дорогой коллега, - иронично усмехнулся босс, - одни соболезнования. Ты забыл, что не сможешь выехать из страны - тебя прикончат в любом случае и закопают в той яме, откуда изымут клад.
- Хорошо, допустим, ты прав, - окончательно сдался Пол, почесав переносицу. - Но чем в этой безвыходной ситуации ты сможешь помочь мне?
- Ты не поверишь, но я все-таки скажу: абсолютно всем. За какие-то жалкие сорок пять процентов...
- Двадцать два с половиной, - мягко подсказала я. Он бросил на меня убийственный взгляд и продолжил:
- Так вот, за эти ничтожные крохи я готов доставить тебя незаметно до места клада, помочь вырыть его, даже если понадобится копать огромную яму, и тайно переправить тебя со всем этим добром в любую точку земного шара. Могу даже здесь устроить тебе пластическую операцию и новые документы, чтобы уже ни одна собака не догадалась.
Полностью обезоруженный, раздавленный глыбами неопровержимых доводов, американец счел за лучшее прекратить всякое сопротивление. Практический разум подсказывал ему, что другой такой возможности добиться своей цели у него может и не быть.
- Что ж, все это выглядит довольно заманчиво, - проворчал он, разглядывая прозрачную ткань колготок на моих соблазнительно перекрещенных ногах. - Но ты не преувеличиваешь свои возможности, Родион?
- Их трудно преувеличить, мистер Кейди. - Я с гордостью взглянула на скромно потупившегося босса. - К тому же у нас с вами нет другого выхода, не так ли? - и заговорщицки подмигнула изумленному американцу. - Мы ведь оба с вами много потеряем, если он не выполнит своих обещаний.
- Когда это вы успели сговориться? - Босс удивленно поднял брови. Впрочем, это меня не волнует. Итак, я жду твоего ответа, Пол.
- А ты не передумаешь в последний момент и покаянно не понесешь клад в милицию?
- Я уже все сказал на этот счет. И потом, у нас ведь будет договор с печатями. Что тебе еще нужно?
- Что ж, так и быть, поскольку ничего другого мне не остается, я готов заключить с вами эту сделку. По рукам?
И в третий раз за сегодняшний день они ударили по рукам. Таких недоверчивых людей, как этот детектив, словно сошедший к нам в офис со страниц романов Чандлера, я еще не встречала. Хотя мой босс тоже был хорош. Я быстренько напечатала три экземпляра договора, из коего следовало примерно то, что Заказчик, в лице гражданина США имярек, обязуется выплатить двум Исполнителям, в лице граждан России имярек, по двадцать два с половиной процента от суммы найденного клада за то, что они помогут ему этот клад разыскать, откопать и доставить в безопасное место, по желанию Заказчика, без привлечения к этому делу каких бы то ни было государственных органов России. Самым последним и незначительным пунктом договора было то, что Исполнители обязуются, по возможности, сделать все, чтобы Заказчик остался жив и здоров по завершении данной сделки. Оглашая кабинет зубовным скрежетом, босс поставил печать и подпись под этим документом, словно подписывался под собственным смертным приговором. Получив по экземпляру договора, все расселись по своим местам в кабинете, и мы с боссом выжидающе уставились на американца.
- Ну, господин хороший, - зловеще процедил босс, - теперь не отвертишься. Заканчивай фразу.
- А на чем я тогда остановился? - прикинулся тот склеротиком.