- На том, что "Казна Coco находится...", - услужливо подсказала я, и тут, будто злой рок преследовал нас, опять зазвонил телефон.
Едва не расплавив аппарат взглядом, Родион все же поднял трубку и начал слушать. Минуты через три он положил ее на место и поднял на нас, с тревогой следивших за ним, свои умные глаза.
- Можете расслабиться, - спокойно сказал он и, когда мы с облегчением выдохнули, добавил: - Придется отменить...
- Как?! - дуэтом воскликнули мы.
- ...последний пункт контракта, - невозмутимо договорил он, - в связи с только что поступившей информацией. Как мне сообщили, в интересующем нас ведомстве в данный момент никто не занимается поиском несуществующей, в чем они уверены, казны Сталина. Нет таких разработок и никогда не было ни в ФСБ, ни в КГБ. По крайней мере официально.
- Пардон, но тогда по чьему распоряжению отпустили из милиции тех двоих? - спросил Пол.
- Это мне тоже интересно. Оказывается, звонили по правительственной связи начальнику ГУВД Москвы, и тот дал команду в отделение. Все произошло очень быстро, и теперь трудно установить, чей голос на самом деле слышал милицейский "чин". Сам он утверждает, что звонил тот, чьи приказы он должен выполнять неукоснительно. А в данный момент, как выяснилось, этого человека в Москве нет. Эту загадку уже пытаются решить мои хорошие друзья. Но не это для нас сейчас важно, а то, что мы имеем дело с хорошо организованной преступной группой, имеющей связи там, куда простым смертным доступа нет. Кто-то, заинтересованный в поисках, является, судя по всему, очень важной персоной. И чем выше его чин, тем больше у него возможностей и тем меньше у нас шансов остаться в живых. Я говорю не только о тебе, Пол, но и о нас с Марией и Валентиной. Если бы они оказались действительно ребятами из "конторы", то я бы смог уладить все... Договориться как-нибудь... По крайней мере я бы гарантировал нам всем безопасность. Но эти бандиты играют без правил, и я не хочу никого из вас подвергать смертельному риску. Мы должны трезво оценить ситуацию и принять здравое решение. Исходя из того, что договор уже заключен, я не собираюсь отказываться от своих обязательств, но настаиваю на исключении последнего пункта - ты не выберешься живым из страны, Пол. И скорее всего мы с Марией уже будем встречать тебя у ворот рая. А я даже там не хочу чувствовать себя виноватым перед тобой. И еще - уверен, что эти люди, которых кто-то поддерживает наверху, не желая выдавать себя, сейчас наверняка не чай пьют, а думают, как бы нас отсюда выкурить. Я попросил, чтобы здесь регулярно появлялась патрульная машина, но для них это не больше чем назойливая муха. Менты их могут пугнуть, но брать уже не будут - органов боятся.
- Мне, честно говоря, плевать на последний пункт, - усмехнулся американец. - О себе я сам как-нибудь позабочусь. Я бывал во всяких переделках и цену себе знаю. А вот вы, я смотрю, не из таких. Но ничего, как-нибудь сумею позаботиться и о вас - мои возможности не ограничены в этом смысле. Вы обеспечьте мне официальную защиту, а я вам - неофициальную и физическую, хвастливо закончил он.
Скупые слезы благодарности выступили на наших с боссом глазах от этих слов. Я даже достала платочек из рукава блузки и растроганно высморкалась.
- Значит, нам теперь совсем нечего бояться? - серьезно спросил Родион, смеясь одними глазами.
- Абсолютно! За пять процентов я готов даже стать вашим телохранителем. Заключим контракт и...
- Не нужно больше контрактов! Сделай это просто в качестве дружеской услуги. В общем, ты согласен вычеркнуть последний пункт?
- А все остальное остается в силе?
- Да.
- Тогда вычеркиваем и покончим с формальностями. Мы убрали злосчастный пункт, я отнесла свой экземпляр к себе в приемную, вернулась, и американец наконец договорил роковую фразу:
- "Казна Coco находится в старой Кремлевской стене".
Он замолчал и уставился на нас с довольным видом. Мы - на него. Так прошла вечность. Я не выдержала и нетерпеливо спросила:
- Ну а дальше-то что?
- Это все.
- Шутишь? - спросил босс.
- А в чем дело? - не понял американец. - Разве этого мало? Это ведь не Великая Китайская стена. И потом, у вас что, Кремлевские стены по всей стране разбросаны? По моим сведениям - всего одна, здесь, в Москве.
- Да вы хоть понимаете, что говорите?! - сквозь слезы воскликнула я. Как вы себе это представляете?
Я была расстроена до глубины души. Вот он, уже, казалось бы, вожделенный клад, был в руках, и на тебе, в одночасье все рухнуло! Искать клад в окруженной правительственной охраной Кремлевской стене было все равно что вырывать кусок мяса из пасти голодного крокодила.
Увидев разочарованное лицо Родиона, американец поспешил добавить:
- Я вам не все рассказал про этого Кумсишвили. В газетах писали, что убитый иногда добывал себе на хлеб, подрабатывая каменщиком на строительстве небоскребов. Вы понимаете: ка-мен-щи-ком! А Кремлевская стена из чего сложена? Правильно, из кирпичей. А если к этому всему добавить мою уверенность, что свои средства Сталин хранил в виде золота, а не в виде денег и облигаций, то все выглядит очень даже ничего. Я прямо-таки вижу, как Кумсишвили тайком подходит ночью к стене, выбирает из нее кирпичи, а вместо них закладывает новые, в которых замурованы золотые слитки. Хорошие мастера умеют даже старить кладку, как старят художники, которые подделывают картины. И главное, что никто никогда не додумается до того, что половина российского золотого запаса находится у всех на виду. Так что вы зря раскисли, дорогие мои. Нам осталось лишь добраться до стены, выковырять из нее пару кирпичей, и все станет ясно. Причем нам нужна именно та, еще сохранившаяся, небольшая часть старой кладки. Я тут посидел в библиотеке, покопался в справочниках по архитектурным памятникам Москвы и вот что выяснил. Эта кладка сохранилась еще от белокаменного Кремля, построенного Дмитрием Донским в начале четырнадцатого века. Потом, когда в шестнадцатом веке стену перестраивали, эти старые камни будто бы специально оставили на память или что-то в этом роде. Эти камни белого цвета, и они хорошо выделяются на фоне всех остальных. К тому же, как мне сказали в библиотеке, до 1955 года территория Кремля была засекречена и закрыта для посещений, она тщательно охранялась, а значит, там можно было делать все, что сталинской душе угодно. Охранников, которые находились при этом, потом могли просто-напросто убрать, как это не раз делалось в истории. Этот фрагмент старинной кладки находится недалеко от Боровицких ворот, со стороны набережной Москвы-реки. Там практически нет охраны. Если не считать тех постовых, что сторожат Боровицкие ворота. Я ездил с экскурсией по Москве, и гид показывал нам этот участок стены. Мы даже выходили и осматривали его. Я понял, что клад там.
- Неужто золото блеснуло? - мрачно спросил босс.
- Нет, к счастью. Но у меня на него феноменальный нюх.
. - А у вас в тот день не было насморка? - съязвила я.
- Не было, - серьезно ответил Пол. - Но, как я смотрю, вас все это не вдохновляет? Что ж, тогда, согласно условиям договора, вы в любом случае должны мне помочь - нравится вам это или нет.
- А чем платить будешь, если не найдешь ничего? - усмехнулся Родион. Выломанными кирпичами?
- Вы что, договор не читали? Там черным по белому написано: процент от клада. А нет клада - нет и процентов. По-моему, все справедливо.
- Нас надули, босс, - печально констатировала я. - Он у себя в Америке на контрактах собаку съел. Потому, видать, так и настаивал.
- Между прочим, это ты первая заговорила о договоре, - напомнил Родион, и я прикусила язык. - Ладно, коллега, несмотря ни на что, в этом всем что-то есть. Не думаю, чтобы тот грузин зря сказал эту фразу перед смертью. А те, что за ним гонялись, уж наверняка знали, что клад существует. Нельзя же потратить сорок лет жизни только на то, чтобы подтвердить нелепую догадку. Решено, сегодня же ночью отправимся туда и проверим.
- А инструменты? - обрадованно подскочил Пол.
- Об этом я позабочусь.
И тут со стороны входа послышался грохот страшного взрыва...