Буелл Ренслоу был освобожден два месяца назад, и он приходил сюда повидаться с сестрой. Он настаивал на том, чтобы она отдала ему деньги, которые должны перейти к нему. Леора из скупости, конечно, отказала ему и отдала распоряжение своим поверенным, чтобы они выплачивали ему ежемесячно определенную сумму. Больше она не захотела его видеть. Пятнадцать дней назад появилось первое письмо с угрозами. Я совершенно уверен в том, что это произведения ее брата, но мы никогда не говорили с ней о нем и не обменивались мнениями о своих подозрениях. И вместе с тем я совершенно уверен, что она знала, что единственным, кто мог писать ей, был Буелл Ренслоу.
Шайн выслушал весь этот рассказ с напряжением, но ничего в выражении его лица не говорило о том, что он знал об авторе писем от самой Леоры.
— Значит, этот Буелл реально выиграет со смертью своей сестры?
— Естественно. Подарочек более миллиона долларов. Если бы она умерла при других обстоятельствах, мистер Шайн, я, не задумываясь, заподозрил бы его.
— Вы хотите сказать... Если бы вы не застали убийцу во время совершения преступления, вы бы тогда подумали, что это сделал Ренслоу?
— Да.
— Но он же ведь не мог ни войти, ни подняться в комнату,— запротестовал Шайн.
Трип изумленно посмотрел на него.
— Как это, мистер Шайн? Вы мне кажетесь очень доверчивым для детектива. Такой человек, как он, который прожил долгие годы среди преступников, мог отлично подобрать ключи или сломать замок! Или просто мог подкупить прислугу, чтобы ему оставили• окно, открытым!
— Гм-м... А шкатулка с драгоценностями? Я ее не видел вчера вечером. И у Дарнела не оказалось при себе билета в тысячу долларов, если верить полиции.
— Ну что ж, он, вероятно, подошел к кровати моей жены прежде чем отыскать, шкатулку, вот и все. Этот тип, Дарнел, не думал о деньгах, когда замышлял преступление... Как бы то ни было, но шкатулка стояла на комоде и внутри нее лежал билет в тысячу долларов, когда я звонил в полицию. Разумеется, я привел все в порядок к прибытию полиций.
— Разумеется, действительно... разумеется,— проворчал Шайн.
— Совершенно естественно,— повторил Трип.
— А приятель вашей дочери, этот Карл Мелдрум?— неожиданно бросил Майк.— Кажется, он очень поздно этой ночью провожал ее
— Мелдрум? Карл Мелдрум? — повторил Трип.
— Да, да. Это я о нем вас спрашиваю. Что из себя представляет эта птица?
— Я никогда не слышал о нем что-нибудь плохое. Кажется, у него есть деньги, он хорошо воспитан.
— Гм-м... Еще один вопрос, мистер Трип... Кто последний. видел вашу жену живой... и в котором часу это было?.
Трип немного поежился. Его выпуклые глаза были холодными, и он был явно обозлен таким вопросом.
— Этот пункт был выяснен полицией сегодня ночью,—сказал он наконец. —Дороти заходила к матери на секунду, прежде чем лечь спать. Было половина второго.
Шайн покачал головой и встал.
— А вы не представляете себе, где бы я мог в настоящее время найти Ренслоу?
— Ни малейшего представления... После своего первого посещения он больше не показывался в нашем доме. Это было два месяца тому назад.
Шайн поблагодарил его, вышел из салона и сбежал по лестнице вниз. В 'саду он наполнил свои легкие чистым, свежим воздухом и, внимательно посмотрев по сторонам, побежал к своей машине.
Вернувшись, он прямо направился в контору своего старого друга, Вилла Жентри, начальника уголовной бригады Майами, с которым его связывала давняя мужская дружба.
Глава 9
Вилл Жентри был коренастым человеком, крепким и сильным, возраст которого приближался к пятидесяти годам. Увидев Шайна, он поднял густые брови и с силой закусил потухшую сигару.
— Скажите, Майк, что это с вами? У меня создалось такое ощущение, что вы попали в грязную историю?.
Шайн охотно согласился с этим и подвинул стул к письменному столу, за которым сидел полицейский. Жентри нахмурил брови. .
— Пантер приходил сюда полчаса назад. Он потрясал телеграммой, предназначенной губернатору, длиной эта телеграмма — как отсюда до послезавтра. В ней говорилось, что вы, Майк, представляете большую общественную опасность и‘что вас необходимо лишить лицензии частного детектива. Он хотел, чтобы я подписал ее.
— И вы это сделали?
— Нет.
— Спасибо, Вилл.
В наступившем молчании Жентри барабанил пальцами по столу, потом он вдруг ударил кулаком и закричал:
— Черт возьми, Майк, ведь я уже знаю вас десять лет. Вам наплевать на все, вам всегда наплевать на то, что думают о вас, вы просто ужасны, когда вы в ярости, и до тех пор, пока вы рисковали только своей головой и благополучием, вам все это разрешалось. Но теперь вы просто пропали, если в самом скором времени не вытащите из своего рукава что-нибудь существенное.
— Ах, да?
— Боже мой, конечно, да. Пантер сейчас держит вас очень крепко. Это дело нельзя замять. Когда частный детектив убивает свою клиентку, которую он обязан оберегать, и за это ему заплатили,— этот скандал разнесется от Балтимора до Сан-Франциско. Губернатор порвет вашу лицензию так быстро, что вы и Опомниться-то не успеете.
Майк Шайн утомленно покачал головой.
— Это именно то, о чем я и сам подумываю. Тогда действительно необходимо, чтобы я вытащил что-нибудь из «своего рукава», как вы изволили выразиться... из своего или из Пантера.
Жентри бросил на него быстрый взгляд.
— В чем же смысл этой истории, Майк?
— Вы знали Джое Дарнела? Разве он не придерживался правильного пути с тех пор, как вышел из тюрьмы?
— Может быть и придерживался. Но он здорово-попался. По моему мнению, Джое спокойно посетил дом, чтобы сделать себе небольшой подарок. Когда же эта добрая женщина услышала шум у себя в комнате и попыталась кричать, Джое прыгнул к ней, чтобы заставить ее замолчать... Только он, видимо, нажал слишком сильно.
— Это действительно то впечатление, которое создается,— согласился Шайн. — Как обычно, газеты совершенно напрасно слушают Пантера, Джое не искал там денег. У него была приготовлена совершенно другая работа, хорошо организованная сцена. Он не боялся криков. Напротив, ему полагалось оставить некоторый следы, чтобы страховая компания могла убедиться в том, что в этом доме действительно произошло самое настоящее ограбление.
Он никогда бы не набросился на эту женщину, и он этого определенно не сделал.
— Боже милостивый! Но тогда, эти письма... вся эта история с, охраной... это все фуфло?
— Письма были, это верно. Шантаж. Но остальная мизансцена фальшива с начала до конца. Только я пока этого не могу доказать. Единственная возможность оправдаться в этом деле, это как можно скорее наложить руку на настоящего убийцу. А также, хотя и посмертно, но оправдать Джое Дарнела, между прочим только потому, что он позволил начинить себя
Трипу, который не стал задавать вопросов, увидев свою жену мертвой и Джое в ее комнате.
— Я подозревал это! Я подозревал, что. тут произошел какой-то трюк подобного рода. Я могу сделать что-нибудь, Майк?
— Я не знаю. У меня есть да а или три следа. Джое мнoro бы сказал, если бы он мог говорить. Он определенно знал, кто вошел и кто вышел. Есть одна вещь, которую вы, конечно, можете сделать, Вилл. Все рецидивисты должны отмечаться в полиции; когда приезжают сюда. Посмотрите, нет ли в ваших списках некоего Буелла Ренслоу, судимого в свое время за убийство в Колорадо и выпущенного на свободу два месяца тому назад. Вероятнее всего вы его не обнаружите, так как это одна из ваших волокит, которую вы никак не можете изжить.
— Возможно, но все же посмотрим.
Жентри нажал кнопку интерфона и отдал распоряжение.