Шайн поблагодарил служащего и повесил трубку. Некоторое время он оставался задумчивым, подергивая себя за ухо, потом, как бы приняв неожиданное решение, он вернулся в гостиную и вынул из письменного стола длинный конверт и писчую бумагу.
Он завернул пачку билетов по. двадцать долларов, которые он получил недавно в банке, в бумагу, сунул их в конверт и адресовал все это Марг Дарнел, адрес которой был написан в записке Филлис. Сделав это, он вышел из своей квартиры и опустил конверт в почтовый ящик отеля.
Глава 10
Чуть раньше полудня, после бесконечного утра, в тишине квартиры резко зазвонил телефон. Шайн встал, шатаясь, и ухватился за угол стола. У него были красные глаза и осунувшееся лицо. Бутылка на столе, давно опустела.
Телефон настойчиво звонил. Майк, слегка пошатываясь, направился в спальню.
— Шайн,— проворчал он в трубку.
Это был Вилл Жентри.
— Майк, я нашел эту женщину по фамилии Табор. Она живет на Литл Ривер.
Он сообщил ему адрес и добавил:
— Она танцовщица в «Телли-Хо», это роскошная коробка на севере Л'итл Ривер. Это находится за пределами города, и мы не очень следили за тем, что там происходит. Но это не так-то уж и плохо. Есть еще и другая вещь, которая может вас заинтересовать. Ваш Карл Мелдрум постоянный посетитель «Телли-Хо».
— А что вы еще смогли узнать о Карле Мелдруме?
— Не очень-то много. Он регулярно оплачивает свой номер в отеле и, время от времени, даже-ночует там. У него с полдюжины приятельниц, включая и девочку Трип. Про него говорят, что он употребляет наркотики. Пока нам ничего, к сожалению, не известно о Ренслоу, Я телеграфировал в Колорадо и пытаюсь, пока безуспешно, связаться с адвокатами.
— Спасибо, Вилл. Продолжайте дальше.
Шайн слегка замялся, потом спросил с некоторым беспокойством:
— А вы распорядились следить за Мелдрумом?
— Нет. Но я все равно отправил человека к нему в отель после вашего ухода, но Мелдрум, как выяснилось, уже ушел из отеля с какой-то девушкой. Не с одной из своих обычных приятельниц, как сказали служащие отеля, но совершенно с другой. Похоже. на то, что она станет ею уже в конце дня, судя по тому, как она висела у него на руке.
— Спасибо, Вилл,— проворчал Майк и повесил трубку.
Его рука все еще оставалась на аппарате, когда он посмотрел на разобранную кровать. Одеяло было откинуто и подушка еще носила на себе отпечаток головы Филлис. У него вырвался горький смех. Он смеялся над неким Майком Шайном, бедным, наивным парнем, который воображал себя ловкачом.
Он быстро вышел из комнаты, хлопнув дверью, схватил свое пальто и спустился вниз.
Он сел в машину и медленно поехал на Литл Ривер и там разыскал квартиру, в которой жила Мона Табор. Дом этот, с виду очень респектабельный, стоял посредине ухоженного сада. В вестибюле было свежо, и он был весь в зеленых насаждениях.
Шайн прошел мимо администратора и подошел к лифту.
— Мисс Мона Табор,— сказал он лифтеру.
Молодой негр с любопытством посмотрел на Шайна, но быстро отвел глаза, встретив его жесткий взгляд. Лифт поднял Майка на третий этаж, и негр распахнул перед ним дверцу.
— В глубине коридора, мистер, номер 308. Но я сомневаюсь, что мисс Мона уже встала с постели в такое время.
Шайн удалялся по коридору, ничего не ответив на слова лифтера. Парень в лифте смотрел ему вслед до тех пор, пока тот не постучал в дверь под номером 306, и Майк чувствовал его взгляд на своей спине. Он не оборачивался, дожидаясь, пока молчание по ту сторону двери не будет нарушено.
Но за дверью все было тихо, никакого движении, ни звука не доносилось оттуда. Он повернул ручку двери — она была заперта. Он постучал еще настойчивее и снова стал ждать.
Наконец он услышал постукивание каблучков за дверью. Дверь приоткрылась. Шайн толкнул ее плечом и прошел перед женщиной в кимоно, вышитом крупными цветами, которая даже не протестовала против такого бесцеремонного вторжения.
Немного света проникало сквозь опущенные шторы на двух больших окнах. Воздух в квартире был тяжелый: запах духов смешивался с запахами алкоголя и табачного дыма и с чем-то еще, что Майку было хорошо знакомо, но что он никак не мог определить.
Он прошел через комнату и открыл одно из окон.
Мона Табор запирала дверь, когда он повернулся. Это была довольно высокая стройная Женщина, около тридцати пяти лет, во внешности которой что-то говорило, что у нее была нелегкая юность. Ее загорелая кожа, видимо, была незнакома с косметикой. Волосы ее были зачесаны назад, густые брови и длинные ресницы обрамляли сине-зеленые глаза, устремленные на посетителя.
Она ничего, не говорила, только смотрела на него.
Вид у нее был явно недоверчивый, но не враждебный.
Она прямо смотрела, на Шайна и ждала объяснений.
Майк, наконец, нарушил молчание, улыбнулся как можно приятнее и сказал:
— А вы совсем не дурны, душечка.
Он с комфортом, не дожидаясь приглашения, устроился в кресле. Мона слегка пожала плечами, тоже улыбнулась в ответ и сказала:
— Вы тоже.
Она села, вытянула вперед длинные ноги, откинув корпус назад и выпятив грудь, и иронически уставилась на Шайна.
— Я один из друзей Карла,— сказал Шайн.
Она не казалась воодушевленной этим.
— Как это хорошо,— пробормотала она насмешливым тоном, создавшим у Шайна впечатление, что эта кошечка уже выпустила коготки.
Он прекрасно понимал, что эта женщина могла быть и опасной. Ужасно опасной. Женщина умная, без всякой совести, способная при случае сразить мужчину. От ее дыхания исходил легкий запах, именно тот, который Майк почувствовал, входя к ней, и который он теперь узнал. Это был запах полыни, и он понял, что Мелдрум был одурманен этим зеленым ядом, когда он не смог разбудить его.
— Карл послал меня к вам, чтобы выяснить некоторые вопросы, —проговорил он.— Вы знаете, в каком сиропе он плавает?
Она не ответила. Странный огонек горел в ее глазах. Она молчала и ждала продолжения. Шайн нашел ее такой же прекрасной, как и опасной.
— Вы же ведь в курсе дела,— настаивал он.— Он сказал мне, что вы устроите ему алиби на этот вечер, не так ли?
— Ну и что ж, тогда у него не будет забот.
— Он прислал меня к вам, чтобы уточнить детали. Чтобы не было никаких расхождений в ваших историях, которые вы расскажете фликам каждый в отдельности.
— Вы лжете, прекрасный рыжий,— сказала она
без малейшей злости в голосе.— Я не знаю, во что вы играете, но тем хуже, в вас есть все же что-то, что мне нравится... если вы понимаете, что я хочу этим сказать, а я уверена, что вы догадываетесь.
Она говорила небрежным тоном, слегка растягивая слова, и в ее глазах по-прежнему горел какой-то странный огонек.
Шайн понял, что он где-то промахнулся и стал нервничать.
— Такого рода трюки нас ни к чему не приведут. То, что я хочу...
— Это меня вы захотите, мое сокровище.
— Я женат.
— Я тоже, но мне на это совершенно наплевать.
— А мне нет.
— Значит, я совершила ошибку,— вздохнула вдруг Мона.
Шайн посмотрел на нее. Она сидела расслабившись, но под безразличной миной явно скрывалось сильное напряжение. Она все же улыбнулась ему, Правда, одними губами.-
— Через минуту,— прошептала она,— вы сядете рядом со мной на этот диван. Вы не сможете удержаться от этого. Это должно обязательно случиться. Боже, как бы я хотела, чтобы мы вместе пресытились... но чтобы была настоящая пьянка!
Шайн скрестил ноги и посмотрел на кончики своих ботинок. Если бы он захотел, он мог бы наговорить Моне бог знает что. Три недели назад он не колебался бы ни мгновения. Он сделал над собой усилие и встал, с кресла.
— Я понимаю ваше предложение,— вздохнул он,— но мне необходимо идти.
— Не раньше, чем вы выпьете со мной стакан вина, мое сокровище. Ничего, кроме маленького стаканчика, и вы тогда можете отправляться, на все четыре стороны и делать все, что вам будет нужно.