Кот, не спускавший с него глаз, немедленно бросился к двери и сел, вытянув хвост.
– Да, верно, я про тебя забыл. – Морис вздохнул и, пошел на кухню. – Не бойся, голодным не останешься. Если у меня нет аппетита, ты же не виноват.
Милорд привык получать пищу вовремя. Морис открыл банку консервов и вывалил их в мисочку, куда обычно клали сочную смесь мясного фарша и свежей рыбы. Милорд обнюхал свою еду с явным презрением.
– Очень жаль, малыш, но сегодня мне некогда.
Не обращая внимания на жалобное мяуканье Милорда, он вышел из дома. Уже стемнело, и в саду лежали тени. Легкий ветер трепал листву каштана. Морис от холода поднял воротник пальто и зашагал к своей машине. С учетом заторов в движении он окажется на улице Гей-Люссака минут через сорок.
Его вычисления подтвердились, несмотря на то что он вынужден был дважды объехать здание, прежде чем нашел место для стоянки.
В доме Валери он отыскал на двери консьержки список жильцов. Там значилось: «Валери Жубелин, пятый этаж налево».
Лестница была широкая и чистая, хотя стены уже давно требовалось побелить. Забравшись наконец на пятый этаж, Морис стал раздумывать: «Должен ли я вообще вмешиваться в это дело? О чем я стану ей говорить? И что это, собственно, даст?»
Но, возможно, причиной его колебаний была простая трусость. Он решительно нажал на кнопку звонка. Один, два, три раза прозвучал сигнал, видимо, в пустой квартире. Было без десяти минут семь.
«Она еще не пришла домой», – подумал Морис, сходя вниз по лестнице.
Он снова убеждал себя, что страшного ничего не случилось и нужно подождать возвращения девушки. На другой стороне улицы он увидел кафе, зашел туда и занял столик у окна, откуда мог наблюдать за входом в дом № 57.
На столе лежала вечерняя газета. Крупный заголовок на первой полосе заставил вздрогнуть его сердце.
«ПОСЛЕДНЕЕ УБИЙСТВО ДАНИЕЛЯ МОРЭ НЕ БЫЛО ИМ ВЫДУМАНО».
Непосредственно о деле в газете сообщалось очень немногое, зато там поместили несколько фото: сияющий Даниель награждается большим призом по разделу криминальной литературы четыре года назад; фасад его дома, два окна на четырнадцатом этаже отмечены крестиками; носилки, накрытые простыней, рядом санитарная машина; уборщица, смущенно застывшая перед объективом, и комиссар Фушероль с самодовольным выражением лица.
Просматривая заголовки, Морис не спускал глаз с дома, куда уже вошло множество людей. Женщины были либо старые, либо толстые, либо тощие, либо просто непривлекательные – никто из них не походил на Валери Даниеля.
Морис закончил чтение, ничего нового не выяснив, и тотчас увидел ее – даму, выпрыгивающую из такси. Это несомненно была она: фигура, длинные белокурые волосы, строгий серый костюм – все подходило. Такси поехало дальше, а Валери скрылась в подъезде.
Морис заторопился. Сопровождаемый проклятиями, он пробрался сквозь поток автомобилей, вошел в подъезд дома № 57 и поспешил вверх по лестнице, слыша впереди цоканье высоких каблучков.
Когда он, задыхаясь, добрался до пятого этажа, Валери открывала дверь.
– Извините, вы мадемуазель Жубелин?
Она испуганно посмотрела на него: он тяжело дышал, на лбу выступили капельки пота. Валери в страхе замерла с расширенными от ужаса глазами.
– Вы Валери Жубелин? – снова спросил он.
Обеими руками она прижала чемоданчик к груди и напряженно кивнула. Очевидно, она была в шоке и только потому не позвала на помощь, что у нее пропал голос.
Глава 4
– Не бойтесь, мадемуазель. Я ничего вам не сделаю. – Одышка у Мориса постепенно проходила, – Я пришел как друг.
– Я не знаю, – пробормотала она подавленным голосом. – Я ничего не знаю.
– Не пугайтесь, я друг Даниеля.
Он старался двигаться плавно и говорить тихо, словно перед ним стоял зверек, которого нужно было приручать.
– Мое имя Морис Латель.
Его слова произвели желаемое действие. Расширенные глаза приняли нормальный вид, искаженное лицо расслабилось.
– Извините, что я так глупо себя вела. – Валери снова повернулась к двери и открыла ее, – Даниель часто говорил о вас.
Она пригласила Мориса войти. Квартира точно соответствовала описанию Даниеля. Валери – тоже: она даже казалась еще более привлекательной и не только очаровательной и элегантной. Глядя в ее глава, человек думал, что смотрит в зеркало глубокого Озера. Мориса взволновала эта серьезность.
– О его смерти, – проговорила она, – я узнала из газет.
Морис радовался, что она хотя бы не плакала.
– Я едва чувств не лишилась. Поскорее зашла в кафе, выпила коньяку и потом… потом купила еще одну газету. Но немного из нее выяснила.