Он посмотрел на своих подчиненных и закончил:
– Я не думаю, что вы сможете по этому поводу причинить Каллагану неприятности.
– Но, – сказал Шеррик, – может, не доводя дело до этого, мы могли бы попросить у него объяснений?
Гринголл снова улыбнулся.
– Спросите их у него и увидите, что получите! Он вам расскажет историю, которая вам покажется настолько правдоподобной, что вы поймете – это сборник лжи. Вы очень продвинетесь вперед! Мой же совет: не дергайтесь! Вы, Шеррик, продолжайте расследование по делу Сирака, держась в рамках. Вы, Леминг: на вашем месте я устроился бы в кресле, курил бы трубку и ожидал событий!
– Правда, сэр?
Гринголл встал:
– Правда, Леминг! Письмо – это представление, которое нам дало агентство Каллагана. Примем же его и подождем того, что станет делать Каллаган. Вы не должны воображать, что если он написал письмо, то это только для того, чтобы поупражняться в печатании на пишущей машинке!
10. Ночной диалог
Каллаган покинул «Уеллоу Анчер клуб» около одиннадцати часов. Он прошел несколько шагов по улице и остановился, спрашивая себя, пьян он или нет… Несколько мгновений он решал эту проблему, потом, решив, что это, в сущности, не имеет особого значения, продолжал свой путь по направлению к Чарльз-стрит.
Десять минут спустя он входил в один из дворов в окрестности Парк Лейн, в глубине которого постучал в дверь. После некоторых переговоров дверь отворилась.
– Кто это?
– Каллаган.
– Заходите, мистер Каллаган! Мы давно не имели удовольствия вас видеть!
– Весьма сожалею!
Пройдя в дверь, Кадлаган очутился в длинном коридоре, который вел в кухню – рабочее место хозяина дома.
Этот район превратился в ночные коробки, которые размножились в Лондоне и которые полиция игнорировала до тех пор, пока они не доставляли неприятностей.
Следуя за своим гидом, Каллаган прошел в подвал, который был оборудован под бар – достаточно кокетливый со, своей обшивкой дубом и отличным освещением. В соседнем помещении звучал рояль: играли мелодию «Уходящий день», которую он любил. Сам не понимая почему, он стал думать о деле Вандейн… об Андре Вандейн, которую он сравнивал с Паолой Денис. Но скоро спохватился, что такие думы ни к чему, и вернулся к действительности. Потом допил свой виски и закурил.
Толстяк, открывший ему дверь, предложил выпить за «процветание дома».
– Вы знаете, что нам очень не хватало вас, мистер Каллаган, – сказал он. – Раньше вас здесь видели часто.
– Есть много вещей, которые я, раньше делал, а теперь не делаю, – ответил Каллаган. – Вам не говорили, что мы находимся в состоянии войны?
– Мне кажется, я слышал, как говорили об этом!
– Не выпьете ли вы со мной, Джимми?
– Конечно, если вы хотите. Но прежде всего – за патрона, – ответил тот.
Джимми наполнил оба стакана, потом с улыбкой спросил:
– В чем дело, мистер Каллаган? Вы ведь знаете, что я вам предан!
– Что вы говорите! – усмехнулся Каллаган. – Но почему такой вопрос?
Джимми пожал плечами.
– Потому что я знаю, когда вы приходите сюда, значит, вы нуждаетесь в чем-то.
Каллаган подумал, что Джимми не так уж далек от истины.
– Вы слышали когда-нибудь что-нибудь о некоем Сираке?
– Конечно! Это был наш клиент. Кажется, он позволил себя угробить. Он вас интересует?
– Не специально он, так как он бросил кости, – ответил Каллаган. – Не слышали ли вы об его связи с Иреной Февели?
– Спрашиваете! – воскликнул толстяк. – Это была одна из его курочек, которая была от него без ума. Почему?.. Я не смог бы вам это объяснить. У нее деньги, она красива, у нее шик, и я не могу понять, что она могла найти в таком типе, как. Сирак. Во всяком случае, их долгое время видели вместе, до момента…
Он остановился.
– Не ищите! – сказал Каллаган. – Я догадываюсь: до того момента, пока он не подцепил другую женщину. Это так?
– Это так.
– И эта другая женщина, – продолжал Каллаган, – мне кажется, была совсем особенная. Очень элегантная, с чудесными ножками, с восхитительными волосами, очень шикарная, но с некрасивым лицом, которое моментально забывалось, при всем остальном. Словом: Жульетта Лонгис. Это так?
– Вы знаете столько же, сколько и я, – сказал Джимми. – Зачем же вы спрашиваете, если сами все знаете?
– Я догадался, – ответил Каллаган.
Он докончил свой виски, поставил стакан на стойку и сказал: