Целовал лишь только в грудь.
Подожди ты, Бога ради,
Обучусь когда-нибудь!» ** - продекламировал Мишка начало стихотворения.
- Ишь ты, в грудь... - мечтательно проговорил Длинный. - А я свою Нюрку только в губы...
- В какие? - хрипло спросил Рябой и грубо засмеялся.
- Как, в какие? - удивленно переспросил Длинный.
Раздался дружный хохот.
- Ну, и чего? Им нравится? - нагнувшись к Рябому, шепотом спросил белобрысый боец небольшого роста.
- Попробуй, узнаешь... - Рябой снова засмеялся.
- Нельзя делом, так хоть словами побаловались, да? - произнес ворчливо сержант.
- Не делом, а телом, - осклабился Рябой. А поцелуй, Макар... - это, как удар тока.
- Вот сейчас нас фриц как поцелует миной...- проговорил кто-то из бойцов.
И тут... Как ухнуло... Потом еще раз. Немцы начал артиллерийско-минометную подготовку.
* * *
В тот день штрафная рота получила приказ: взять укрепленную высоту №207 и удерживать рубеж до подхода главных сил.
А немцы, словно чувствуя опасность, без передышки шпарили минами. Полыхали оранжево-красные взрывы. Земля перед окопами дрожала, вздымаясь вверх черными «облаками» с неровными рваными краями.
Командир штрафной роты лейтенант Иванов был боевым офицером, уже имел ранние и награды: медаль и орден. Он понимал, что поднять людей в атаку при непрекращающемся артиллерийско-минометный обстреле практически невозможно, но необходимо. Рота должна была выполнить этот приказ. Штрафников всегда ставили на наиболее трудные участки. Их не зря окрестили «смертниками».
Оставалась надежда на правильную организацию атаки и счастливый случай. Собрав низовых командиров, он определил задачу каждого отделения.
Обстрел не прекращался. В траншее где-то близко разорвалась мина. Ленчик бросился на дно окопа, обхватив голову руками. А когда, пересилив страх, приподнялся, то увидел, что Мишки рядом нет.
- Мишка! - закричал он, стараясь преодолеть звук воющих мин.- Мишка! - Вскочил на ноги, огляделся.
Друг лежал чуть поодаль на спине. Глаза его были широко раскрыты, как тогда, когда он читал стихи и, мечтая, глядел в небо. На груди алело большое мокрое пятно.
Ленчик склонился над ним:
- Санитара, мать вашу! Санитара сюда! - прокричал он. Никак не мог поверить, что Мишка мертв, что его больше нет.
- Не нужен ему санитар. Что, не видишь? Мертвый он, - зло проговорил Рябой.
- За Родину! - крикнул Макар Братков, подымая штрафников своего отделения в атаку.
Но только он один и выскочил из окопа... Никто не хотел умирать...
Ленчик посмотрел безумными глазами на мертвого Мишку, потом на стоящего во весь рост сержанта.
- За Мишку! - скрежеща зубами, прокричал он, выскакивая вслед за Макаром из укрытия.
Навстречу им летели мины. Одна разорвалась совсем рядом. Ленчика подбросило взрывом и плашмя опустило на землю. Поднялся... И снова побежал... И только тут понял, что бежит на укрепления врага без винтовки. «Потерял при взрыве, мать твою...» - промелькнула мысль. Промелькнула, не заставив остановиться.
- Убили Мишку! -снова закричал Ленчик. И добавил к своим словам любимое выражение Рябого:
- Разорву, гады!!!
И без винтовки, только со своей злостью и жаждой мести бросился к вражеским окопам. Вокруг свистели пули, рвались мины. А он бежал и бежал дальше среди этого жуткого марева. Ни одна пуля, ни один осколок мины не задели его. Казалось, что они расступались, давая ему проход, обходили стороной.
Вслед за ним и другие выскочили из окопа. Бежали и падали, шли и взлетали на воздух бойцы-переменники третьей штрафной стрелковой роты.
Лавиной ворвались в окоп. Ленчик схватил за горло попавшего под руку немца. Давил, давил изо всех сил, как автомат повторяя:
- За Мишку, за Мишку, гад...
Глаза у Фрица вылезали из орбит. Он задыхался, отбивался руками и ногами. И наконец, затих и обмяк. А руки Ленчика, клещами державшие горло немца, одеревенели и не хотели распрямляться.
- Чего застыл? - рявкнул Рябой. - Сдох он, сдох.
Руки Ленчика разжались. Схватив валявшуюся около немца винтовку, он побежал вдоль окопа вслед за Рябым, работая штыком и прикладом.
- Я вас гадов ... я вас гадов... - кричал он, нанося смертельные удары.
«Главное быстрота и натиск, как говорил лейтенант», - быстрей, чем Ленчик, бежали его мысли.
- Второй, третий, четвертый, пятый...- подбивал он баланс.
Ленчик был бухгалтером и любил во всем точность.
* * *
Штрафная рота отбила высоту. Командир роты лейтенант Иванов докладывал по телефону:
- Мишкину высоту отбили, товарищ генерал!
- Что отбили???
- Виноват. Высоту №207.
- А при чем тут Мишка?
- Если б не он, не отбить бы нам ее.