«Хождение Степана Артемьева в землю турскую, за море Хвалынское, ко граду Дербенту…»
…
Было утро, прохладное. По узкой протоке плыла лодочка. С шумом разлетались сидевшие на воде утки. Справа и слева, от заросших травой берегов реки, тянулись к небу сосенки, и ели. Небо было серое.
Ветер дул в спину. В затылок летели мелкие капельки — морось, после вчерашнего ливня. Степан усиленно налегал на вёсла, ударяя ими по мутной воде. На нём был простой серый кафтан. Лодка двигалась вперёд.
Он замер, и прислушался. Ему показалось, что где-то в чаще леса были какие-то звуки. И правда, показалось. Купец поплыл дальше…
Лодка пристала к высокому бережку. Степан влез на травянистый пригорок, и медленно пошёл по тропинке, между соснами и ёлками, напряжённо поглядывая по сторонам. Торчали разлапистые колючие ветви. Сплетаясь, они преграждали ему путь. Он отламывал их, и швырял в сторону.
— Эй! — раздался звучный окрик сзади. Оттуда кто-то шёл, шелестя по траве.
Купец тяжело вздохнул, и поднял вверх руки. Он медленно опустил сначала одно, затем другое колено на землю. Со спины подошли двое. Его шеи коснулось холодное лезвие сабли.
— Тебе чего здесь надо, проныра?! — возмущённо спросил мужик.
— Ягоды, небось, собирал! — усмехнулся другой, и воскликнул. — Или пристанища нашего доискивался!
— Я вам не враг! — сказал Степан. — Кто у вас голова? Дайте с ним поговорить!
— Ух ты! Поговорить?! Давай, пошли — поговоришь! — купца схватили за руки, и повели вперёд.
Наконец, по прошествии таёжной тропы, открылась небольшая просека. Слева стоял в зарослях двухэтажный терем, рядом несколько избушек. Издалека доносился звон клинков, и крики — будто кто-то бился на саблях.
Степана привели к нужному месту, поставив его на колени. Среди мокрых кустиков и травы, на пеньке, сидел молодой парень в белой рубахе. Он ритмично строгал ножичком брёвнышко. В стороны летели ошмётки коры — под ногами была целая куча. Парень вдруг прервался, и глянул на подошедших.
Он бросил нож и брусок на землю. Встал, и удивлённо осмотрел пленника. Потом с недоумением взглянул на мужиков:
— Это чё за рыжий хер?
— Сами не знаем! В лесу поймали!
— Я по делу тебя искал! — воскликнул купец. — Как тебя зовут?
Парень наклонился к Степану, и схватил его за бороду:
— Тебя из города прислали, местечко наше найти?!
— Нет! Я клянусь — крест готов целовать — я к тебе лично пришёл! Пришёл рассказать о том, где можно добром разжиться! Я помочь вам хочу!
Главарь отпустил бороду пленника, и нахмурился:
— Ну давай, рассказывай!
…
Однажды, в другой день, Софрон шёл по широкой архангельской улице. Прямо в лицо подул холодный ветер — купеческий сын заторопился быстрее попасть в тепло.
Вот, показалась изба — здешний кабак. Он шагнул на крыльцо кабака, и оказался в просторной светлой комнате, наполненной людьми, весельем и шумом.
За столиком у окошка Софрона поджидали двое мужчин. Один — кудрявый, с бородой. Другой — рыжий, и какой-то необычный. На столе стояли большие кубки.
— Здорово, Софрон! — весело крикнул кудрявый. — Я Сашка Афанасьев, если позабыл! А это Петька!
Молодой купец сел напротив них.
— Питер Йохансзоон, — товарищ Сашки учтиво кивнул головой, его рыжая бородка была небольшая и аккуратная, с завитыми усами.
— Петька — немец из Голландии, но он уж давно здесь живёт, четыре года! — кудрявый, улыбаясь, похлопал его по спине. — Он уж и в веру нашу крестился — наш человек!
— Я работаю клерк и приказчик у ван Ваалерхоф! Чтобы продать здесь сукно… вяйн из Гасконье, Лигхурье… и ещё многое. Это хорошая работа — я живу с женой, и сын, на долгое время в Архангельск. А Саша, и его отец — мои покупатели, и продавцы… и друзья.
— Ты знал, Софрон? Все вина, и мёды, и всё хмельное Архангельска — от моего отца Афанасия, и от Петькиного начальника Валерхофа! — воскликнул Сашка.
— Нет, я не знал, — удивлённо ответил Софрон.
— Ну вот! Сейчас всё и обсудим, все вместе — сколько объёму, и каких тебе напитков надобно.
— С удовольствием!
— Но сначала! — Сашка задорно улыбнулся, глянув на Петьку. — Нужно хорошенько выпить, по русскому обычаю!
Он резко встал, и закричал, посмотрев в сторону стойки:
— Э-эй! Налей нам вина крепкого!
…
— Ваши бабы — во-о-от такие! — Петька широко расставил руки, задев и чуть не уронив стоявший кубок.
— Ты чё несёшь?! — возмущённо крикнул Сашка. — Ты своих видел? Что это вообще?!
— Подождите! — воскликнул Софрон, подымая пустую чашу. — Я готов купить у вас… всё!