Выбрать главу

Здравствуй, садись! — произнёс господин, взглянув на Софрона и показав рукой на стул.

Тот сел напротив него. Лицо мужчины было угловатым, морщинистым, и довольно серьёзным. Его обрамляла аккуратная белоснежная борода. На груди, на чёрном дублете, блестел большой серебристый крест.

Ян ван Ваалерхоф! — воскликнул иноземец, кивнув головой. — Питер будет толмач.

Мужчина начал оживлённо произносить слова, по-голландски. Затем, переводчик молвил:

— Кхм… Я представляю торговую компанию братьев ван Ваалерхоф! У нас есть всё, что тебе может быть нужно. Ваш государь дал… многие милости англичанам, но наше сукно — в два раза дешевле английского, и ничем не хуже по качеству и разнообразию! Мы продаём также украшения, золото, жемчуг. А ещё вино, портвейн…

Заморский купец и Софрон стали обсуждать сделку, договариваясь о ценах на товары. Питер шустро переводил их разговор.

Наконец, Ваалерхоф перестал говорить, и расслабленно откинулся на спинку стула. Немного помолчав, он задумчиво что-то произнёс.

— И ещё кое-что! — сказал Питер.

Иноземец придвинулся ближе к молодцу, смотря ему в глаза. Он начал речь — говорил неторопливо, и добродушно. По её окончании, толмач молвил:

— Я слышал, что вашему царю, не так давно, покорилась страна Сибирь — к востоку отсюда. Я бы хотел… установить торговые отношения с этой землёй. Мне нужен хотя бы один московский корабль — или несколько таких кораблей. Ещё, мне нужен опытный проводник из московитов, которому хорошо известен путь по морю, до устья реки Обь. Я готов щедро заплатить за эту услугу!

— Ну, я таковых проводников не знаю, — незадачливо отвечал Софрон. — И кораблей морских у меня нет… Так что, подсобить с этим делом не смогу, увы! А торговать с тобою, сударь Валерхоф, готов с большой радостью!

Питер перевёл слова русского купца иноземцу. Прищурившись, тот въедливо смотрел молодцу в глаза. Наконец, он что-то сказал по-голландски. Толмач воскликнул:

— Хорошо! Я был рад знакомству с тобой, Софрон Савельев!

Софрон с Петькой спустились по лестнице.

— И что же это за товар, которого я никогда не видал? — спросил молодой купец.

— Пойдём за мной!

Они вышли на улицу, направились к другому зданию, и зашли туда.

Здесь было довольно темно. На горы бочонков, ящиков и сундуков падал из маленького окошка тонкий лучик света. Питер подошёл к сундучку, стоявшему в дальнем углу, и аккуратно открыл его. Пошарив в нём, он достал, из-под каких-то мешков, продолговатый предмет — ребристую трубу, блестевшую красноватым медным покрытием. Один её конец был толще другого.

Выходя из здания, товарищи щурились от яркого солнышка.

— Пошли вон к той башенке! — показал рукой голландец.

Они подымались вверх по крутой кольцевой лесенке, что была внутри тесной деревянной башни. И, наконец, очутились высоко над раскинувшейся местностью — на крыше.

Софрон глянул вокруг себя — в ярком дневном свете лежали все окрестности: речная гладь с иноземными кораблями, десятки домов посада, верхушки храмов, и огромная бревенчатая крепость.

— Держи, — Петька протянул молодому купцу медную трубу.

— Что это?

— Мой двоюродный брат, Гаспар из Антверпена — умнейший человек из всех, кого я знаю. Когда, пятнадцать лет назад, испанцы захватили город — ему пришлось бросить схоол, и уехать куда-нибудь подальше. Потом, он попытался поступить на униферситет Ляйден, но его не приняли! Но… это не помешало Гаспару делать собственный чертёж — а на его основе, делать разные чудесные вещи! То, что я дал тебе, есть только в пять экзэмплаар!

— О чём ты говоришь? — недоумевал молодец. — Это что ль какая-то ваша свирелька немецкая?

— Нет, Софрон. Это труба для далёкого зрения! Только повернись на север — нельзя смотреть через неё на солнце.

Софрон развернулся. Перед взором предстало бескрайнее зелёное море таёжного леса. Тайгу пронизывали длинные тёмно-синие рукава, окаймлявшие острова речного устья.

— Что ты там видишь? — спросил Питер, указывая рукой вперёд.

— Один лес вижу! И холмик небольшой.

Голландец помог товарищу подставить подзорную трубу к правому глазу.

— Закрой другой глаз!

Софрон зажмурил левое око. И увидал мутную зеленовато-серую мглу — всё было расплывчато.